Вот интересно, может ли человек, который не слышит собеседника, слышать своих героев? Лично я дифференцирую общение с людьми:
— существуют собеседники, которые с первой реплики видны до донышка (ну или не видны, а ощущаемы, если так выразиться — интуиция уже знает, чего от них ждать) — с этими я прекращаю разговор, не начав;
— существуют собеседники, от которых не ждешь ни плохого, ни хорошего, ибо они никакие, но при этом от них невозможно отделаться — с этими я прекращаю разговор при первой возможности, как только они раздухарятся настолько, что принимаются меня поучать;
— существуют собеседники, которые благодарят, хвалят и одобряют, однако больше им сказать нечего — их я благодарю в ответ, но дальше нам, собственно, и общаться незачем, только смущать друг друга;
— существуют собеседники, с которыми интересно (и вовсе не потому, что они курят мне фимиам — я фимиам могу потреблять в очень ограниченных количествах), которые много видели, много знают, много умеют — с ними прекращаешь общение вынужденно, если у них оказывается слишком много дел, чтобы в соцсетях сидеть.
Но рано или поздно общение с людьми заканчивается. Как будто урожай собран, отжат, разлит по бочкам и созревает в винном погребе — до тех пор, пока не превратится в вино опыта. В моем случае — в персонажей. Со временем и люди, и вино, и персонажи возвращают нам полученный опыт. Правда, вкус его надо еще уловить.
Это очень специфический навык. И его надо беречь, как сомелье бережет свои вкусовые рецепторы. Если жахать всё подряд, через неделю запоя ты не сомелье, а бухарь, неспособный отличить клико от агдама. И бесчувственность твоя по отношению к напиткам сильно напоминает невосприимчивость современных писателей по отношению к их персонажам.
МТА в массе своей не слышит своих героев. Те могут в голос орать, чего они хотят или не хотят, могут или не могут — их демиург глух. Глухой и слепой боже, а если учесть, как подобные инвалиды творчества пишут, то еще и косноязычный. Представьте положение тех, кто вынужден жить в мире эдакого Отнюдь-Не-Бон-Дьё: дебилизация и виктимность простого населения, завышенные требования к избранным при полном пренебрежении к личным потребностям ВСЕХ персонажей, поголовно. Концлагерь.
Притом, что герои книг — народ весьма горластый. Их надо только слушать. Сплошь и рядом они тебе выплескивают свою сущность при первой встрече. Прямо в текст с портфолио заявляются:
— я трудоголик, который перебивает работой страх перед личной жизнью, свое полное неумение устроиться где-либо, кроме офисного кресла, поэтому моя личная жизнь — это катастрофа длиной в несколько десятилетий;
— я раб, который слушается только своих желаний, это не я их имею, а они меня, но после их исполнения я чувствую себя потерянным, поэтому моя жизнь — качели между коротким приходом и долгим унынием;
— я влюбленный, которому необходим центр вселенной, чтобы вращаться по орбите вокруг него, без любви я распадусь на астероиды, поэтому моя жизнь — это непрерывные поиски предмета страсти;
— я солдат, который всем демонстрирует крутость, а на деле я послушен, аккуратен и зануден, как могут быть аккуратны, послушны и занудны лишь военные, гражданские надеются, что пронесет, поэтому моя жизнь — совсем не моя, никогда и не была моей.
Они очень логичны, показывая, чего могут, чего не могут, чего хотят, чего боятся, чем богаты, тем и рады. Они ведут свою линию, даже если она не одна (у всякой личности имеется Тень), не сбиваясь на поступки, несовместимые с их психотипом — если только это не раскрывает другую грань их индивидуальности, скрытую. Но и скрытая сторона персонажа всегда связана с явной. Герои книг иначе не умеют (хотя люди умеют — на то они и люди, а не художественные образы).
И если ты не ужрался в хлам той дрянью, которую накачивают писателя маркетологи (пусть он будет пикапер, женщины любят пикаперов, и одновременно тонкий, ищущий любви одиночка, а еще социопат, социофоб, обаяшка, широкий эрудит и узкий профессионал в чем-нибудь не-лингам-собачьем!), то ты услышишь. Но увы, вся эта безграмотная трескотня на тему «Как сделать вашу книгу успешной жвачкой» сносит крышу на раз. Особенно тем, кому сказать нечего и рецепторы не то что атрофировались — они и не работали никогда. Оттого мы и получаем не двойственных или там многогранных героев, а буратин, одновременно глупых и хитрых, отзывчивых и эгоцентричных, храбрых и трусливых, могущественных и беспомощных. И всегда веселых, ну таких веселых, о боги зла, яду мне и веществ каких-нибудь — и побольше, побольше!
Раньше мне казалось, юмористическое фэнтези — нечто вроде глубокого реверанса писательницы перед читателем: пусть я не умею писать, но надеюсь сделать вам приятно тем, что я вся такая хорошая, добрая, веселая! Это, конечно, раздражало неимоверно: не выношу глупых, но добрых-веселых баб. Их глупость, как правило, ни добротой, ни веселостью не залатаешь, а мужской снисходительностью «Дура-баба, что с нее взять?» я не обладаю. Но когда точно такая же фигня лезет из авторов-мужчин, словно тесто из квашни, у меня случается нечто вроде гендерно-когнитивного диссонанса.
Мужики, старательно открещивающиеся от приемов «женского фэнтези», вовсю пользуются этими приемами:
— тут вам и убожество юмора (видимо, с тех пор, как их кумир Гай Орел Никитин начал копипастить анекдоты прямо в текст книг, авторы вздохнули с таким облегчением, что запах их облегчения ощутила вся современная литература);
— тут вам и попытка натянуть героя на взаимоисключающие черты характера (дабы округлить по возможности целевую аудиторию — начиная с тех, кому нравятся сиропные метросексуалы, чтобы не сказать асексуалы, и заканчивая теми, кому нравятся волосатые животные, от коих разит сексом);
— тут вам и чистый, невинный псевдоопыт, основанный на псевдопереживаниях — сюжет взят из эрпэгэшки, ощущения из сериала, главная идея — ну придумай сама что-нибудь, раз такая умная (чтобы, очевидно, и умных втянуть в чтение белиберды, скомпилированной из чего попало).
И ведь не действует на них тот факт, что ЖЮФ давным-давно превратилась в одиозный поджанр, что читают ее странные существа, люди, которым нормальная книга — слишком тяжелая пища для мозгов, да и компьютерная игра, поди, требует определенных навыков, вложений ума и души. Так что для расслабухи можно взять клячку, в которой удручающе бедным языком изложена как бы игра, как бы идея, как бы чувство. Эти как бы читатели кажутся подобным авторам полноценной аудиторией, потому что клики, лайки и прочую рейтингоподнимающую хрень учитывает Яндекс. Смешно.
Но ЖЮФ ругать продолжают, что характерно. И свято верят, что их опусы лучше бабьих, поскольку писаны не вагиной, а тестикулами.
Дорогие мальчики всех возрастов, включая преклонный! Пишут книгу не гениталиями и даже не руками — ее мозгами пишут. Опытом своим, знаниями своими, желанием сказать читателю свое слово. И желательно, чтобы всё — опыт, знания, желание сказать — реальным было, не надуманным. В противном случае вы станете матерью буратин, невзирая на половую принадлежность. Ибо от осины не родятся апельсины.
«У меня есть море, а у тебя — только клетка», сказал пират пленному джентльмену, запертому в трюмной клети в ожидании выкупа от благородной джентльменовой семьи. В роли пирата, у которого есть море, здесь, очевидно, выступаю я. И на правах пирата хочу сказать: если вы не знаете жизни, не чувствуете ее, не откликаетесь на ее призыв, если вам положить на собственных героев, на их чувства и их судьбу, если вы можете лишь следовать затверженным правилам и ходить предписанными путями — завязывайте, леди и джентльмены. Танцуйте свой прелестный менуэт на балах и вечеринках в своем узком кругу. Но не пытайтесь уверить нас, что ваши танцы, сплетни, интиги и карточные долги — свободное творчество.
