Женщин согласно методе обольщения можно разделить на несколько категорий. Архетипы для категорий, ничтоже сумняшеся, берем из мифологии – и из древней, и из современной. И пусть кто угодно попытается мне доказать, что, создавая мифологических страшилищ, сказочники нисколько не имели в виду собственных жен, любовниц, сестер, мамаш, свекровей и тещ – особенно последние, я думаю, послужили богатым полем для игр воображения. Выходит, что легендарные монстры – по сути своей еще одна форма сексуальной фантазии, отшлифованная фольклором до эпического вида. Словом, какова женщина, отраженная в призме мифов?
Тип первый, но далеко не единственный — Вейла. Этот восхитительный персонаж отменно описан Джоан Роллинг в «Гарри Поттер и Кубок огня»: «Какая сила заставляет их кожу сиять лунным светом, а золотые волосы струиться за ними в неосязаемом ветре?» – этот вопрос возникает в мозгу мужчины, но… лишь на мгновение. Потом ему уже все равно: люди это или нелюди, чем грозит приближение к райским (или адским?) танцовщицам, какой ценой придется платить за близкое знакомство с вейлой…
Своего рода следы вейлы можно отыскать даже в Библии. Кем, по-вашему, являлась дочь Иродиады Саломея, исполнительница незабываемого танца семи покрывал? Почему, спрашивается, Ирод Антипа терпел-терпел жесткую критику святого Иоанна Крестителя в адрес своего морального облика, но после танца размяк до невозможности и требованию падчерицы своей Саломеи уступил? Опечалился, но «повелел дать ей, и послал отсечь Иоанну голову в темнице»? Чем такое нарушение государственной политики объяснишь? Только роковым обаянием вейлы в образе человеческом.
Красота вейлы отточена и смертоносна – да так, что ее впору квалифицировать как психотропное оружие: от ее применения мозги лиц мужского пола абсолютно и блаженно пустеют. Максимум, на что способен мужчина, глядя на вейлу — это захотеть «совершить что-то неописуемое, небывалое». В результате, разумеется, очарованный вейлой до опустения мозгов совершает нечто неописуемо глупое. Например, неизобретательно врет, неловко путает следы, нервно отказывается от родства и от призвания – лишь бы вызвать к себе интерес.
Разве вам не доводилось наблюдать подобную ситуацию со стороны и испытывать на себе — где-нибудь на тусовке: красотка сидит перед стойкой бара нога на ногу под перекрестным огнем пламенных взоров или танцует в кругу восхищенно расступившихся зрителей – а парни вокруг уже заготавливают байки, скорее вредящие, чем помогающие знакомству и сближению.
После сногсшибательно-зажигательной демонстрации вейлой полного объема ее колдовского очарования представители мужской половины аудитории будут подваливать и отваливать, захлебнувшись трепотней насчет собственной крутости. И если вы знакомы с одним из зарвавшихся и завравшихся, то наверняка удивишься: как можно в секунду так поглупеть? Уж не микроинсульт ли у него случился? Что-то типа того. Выпадение сознания в результате созерцания. Ибо созерцание вейлы во всем ее блеске не может не сказаться пагубно на мужском интеллекте.
Но… шок от удара красотой тоже длится, в общем-то, недолго. К хорошему – в том числе и к хорошим внешним данным, мелькающим время от времени в твоей спальне, ванной, кухне – привыкаешь довольно быстро. И если вейла избирает нехитрую тактику самодемонстрации – танцует зажигательные танцы, глядит проникновенным взором, перемещается с грацией пантеры от телевизора к холодильнику и обратно – ее сожитель вскоре перестает цепенеть от восторга и начинает гнать пургу про свои феноменальные способности и сногсшибательные перспективы уже другой вейле. Поэтому вейлам приходится искать способ, дабы противодействовать мужской «усталости металла».
Вейлы, как правило, холят и лелеют свое вооружение: ухаживают за своим телом и лицом тщательно и регулярно, носятся с ними, как никакой Рэмбо — со своими гаубицами-автоматами (разве что со своими бицепсами…). Вейлы умело оперируют сменой имиджа, хорошо знакомы с возможностями косметологии и моды, разбираются в стилях одежды и макияжа не хуже (а во многих случаях и получше) большинства стилистов и не имеют глупой привычки надеяться на всемогущество этих самых стилистов-визажистов.
Вейла умеет читать между строк и фильтровать базар, который устраивают пиарные конторы и проплаченные журналисты вокруг публичного образа жизни. Это наивную девчушку, доверчивую потребительницу манной кашки, сваренной иллюстрированными журналами, можно без конца кормить рекламными байками и конформистскими нравоучениями, а с вейлой подобные номера не пройдут. Она отыщет зерно истины, похеренное под напластованиями слащавого сюсюканья или гневных обличений, если только вейле это зерно зачем-либо понадобится.
Вейлы – тем более опытные, а не начинающие — отнюдь не всегда так глупы, как судачат про них остальные представительницы женского рода, обиженные могуществом вейл и побежденные вейлами в женской гонке вооружений. Но профессиональное обаяние вейл – не роскошь, а средство продвижения. Вперед и вверх. Влюбившись и потеряв голову от нахлынувших чувств, вейла, подобно всей остальной женской породе, нередко расточает свои профессиональные возможности без всякой пользы – изливается, словно дождь милостей в шекспировском «Венецианском купце»:
«Не действует по принужденью милость;
Как теплый дождь, она спадает с неба
На землю и вдвойне благословенна:
Тем, кто дает и кто берет ее».
Ну, и если темперамент вейлы (учтите: вейла отличается от Барби именно наличием темперамента) направлен вовсе не на любовь, а, например, на карьерный рост – вейла своего добьется. И не обязательно силой харассмента. В мире довольно много профессий, смысл которых в том и состоит, чтобы классно смотреться – в одежде и без. И даже без перехода от зрелищ к действиям.
Итак, вейла своим видом вызывает восторженное остолбенение у мужской половины человечества, а у женской, наоборот, стимулирует активность — главным образом речевую. Зависть к красоткам вошла в поговорку, а высказывания типа: «Папа, а бывают девочки и красивые, и умные одновременно? – Нет, сынок, это фантастика!» не слышал только глухой, чья жизнь протекает без слухового аппарата, в тишине и медитации. Впрочем, эти домыслы можно назвать своего рода военной пропагандой (или контрпропагандой). Как бы то ни было, женская красота по-прежнему остается оружием — практически непобедимым.
Ну а о прочих типах обольстительниц — в следующих постах.
