После приведения в предыдущем посте фикерского штампа: «Не дело, что демон из правящей семьи так близок с обычными людьми, рабами. — В нем была и человеческая кровь, отец. — Знаю. Я даже не ожидал, что эта твоя пленница выживет после нашего с ней общения. Но не жалею об этом. Страстная штучка! Все же добавка из крови серафимов придает пикантность потомкам», — заговорили с френдами на совершенно неожиданную тему — о межвидовом скрещивании людей с пралюдьми.
Сначала-то разговор пошел о скрещивании людей с «магическими расами» (уж очень современный фантаст любит описывать нелегкую жизнь маргиналов, живущих в межрасовом браке, и нежеланных плодов такого брака) — ну я и ляпнула, что потомки эльфов и не эльфов наверняка были стерильны, как мул или лошак. И добавила, что наш-то вид не скрещивается с другими видами. А то бы мы имели половину генома от неандертальцев, обрастали шерстью и пели басом.
Тут как-то ненароком всплыли результаты секвенирования человека (1-3% неандертальского генома мы все же приобрели), проблемы расшифровки митохондриальной ДНК при отсутствии расшифровки ядерной ДНК и прочие теории насчет половой неразборчивости кроманьонцев, видимо, трахавших всё, что движется. И так же ненароком смешались в один три разных вопроса:
а) скрещивались ли люди с неандертальцами?
б) были ли потомки этого скрещивания не стерильны?
в) были ли потомки этих потомков плодовиты и жизнеспособны?
Ну и ответов, соответственно, оказалось тоже три.
Первый вопрос — ответ «да»: скрещивались (кого только Маугли не достанет! Маугли всех достанет). Причем ажно три раза: сначала с предками всех неафриканцев, затем — с предками европейцев и азиатов после отделения меланезийцев и последний раз — с предками восточных азиатов. Но в геномах последних европейских неандертальцев, живших около 45-39 тысяч лет назад, не найдено примеси генов кроманьонцев. Словом, мы разошлись, как в море корабли.
Человеческие митохондриальные ДНК формируют отдельную ветвь, а не группируются с неандертальской последовательностью, как это должно было быть в случае происхождения людей от неандертальцев. Эволюционные ветви неандертальцев и современных людей разошлись 500-700 тысяч лет назад. А потом современный человек неандертальцев преимущественно… ел: на стоянках кроманьонцев обнаружили обглоданные кости неандертальцев со следами зубов, характерными царапинами и разломами на костях. Также имеются сведения, что кроманьонцы делали ожерелья из зубов неандертальцев.
Второй вопрос — ответ «да»: полученные в результате потомки были не стерильны. Иначе мы не приобрели бы и тех мизерных процентов неандертальского наследия, что было обнаружено в геноме современного человека. Смески явно могли оставлять потомство. А неандертальцы могли спариваться с людьми? И тут вопрос разделяется на два: с мужчинами или с женщинами другого вида? И с кем они могли оставлять потомство?
Всегда есть «но». В Y-хромосоме современного человека нет неандертальских фрагментов ДНК, в отличие от остальной части генома. Предположительно это связано с тремя мутациями в генах, отвечающих за иммунную систему в неандертальской Y-хромосоме — именно эти мутации могли вызывать отторжение плода мужского пола у женщины другого вида. Таким образом, для дела межвидового скрещивания и успешного размножения годились только женщины-неандерталки, кроманьонки могли выносить от другого вида только девочек. «Человеческие женщины» могли и помереть от выкидыша (и наверняка помирали). Так что любовь кроманьонки к неандертальцу могла быть и короткой, и бесплодной, и даже платонической.
Ну и последний, третий вопрос: насколько жизнеспособными были плоды такого скрещивания? Тут, мне кажется, никакое секвенирование человека не поможет, уж очень информации мало. По нескольким костям не разберешь (от того же денисовского человека осталось пять фрагментов — фаланги двух пальцев и три зуба, геном расшифровывается, а образ жизни как узнаешь?) — к тому же никакие данные в духе «Ну вот, опять скелет ребенка, что ж они хлипкие-то такие?» вопрос не закрывают. Может, дети хлипкие, а может, жизнь жестока. Но кто-то же дожил до полового созревания и оставил потомство.
Замечу: все вышеперечисленные товарищи относятся к одному роду. Это всё виды рода Homo, хотя, возможно, разновидности людей можно было бы счесть и подвидами. Однако сейчас, ввиду существования лишь одного сохранившегося вида Homo — sapiens — он именуется видом. Правило гласит: вид либо определяется как совсем не имеющий подвидов, либо имеет два или более подвидов, но никогда не может быть одного подвида. А мы-то, красивые, одни остались. Можем именоваться видом.
Организмы, принадлежащие к различным подвидам одного вида, способны к скрещиванию и производству плодовитого потомства, но они зачастую не скрещиваются в природе из-за географической изоляции или других факторов. Поэтому различия между видами и подвидами зависят только от того, что в отсутствие внешних препятствий две популяции будут сливаться назад в одну, генетически единую популяцию. А мы не смешались с черт-те кем в единое целое (или все-таки смешались, а не сожрали соседей? мнения на сей счет различны) исключительно потому, что нам не нравился облик соседей, их манера краситься, брачные танцы, песни и запах изо рта. И то не всем, находились и на такое некрасивое любители.
Но что главнее всего, межвидовое скрещивание относится к так называемым инконгруентным (трудноудающимся) типам скрещивания. Трудноудающимся считается скрещивание между организмами, имеющими несоответствующие наборы хромосом или разное их число — но у нас-то с предками оно одно. Судя по всему, человек, скрещиваясь с неандертальцами и денисовцами, поучаствовал в скрещивании не видов, а подвидов. Так что скрещивание нас (а вернее, наших предков) с неандертальцами проходило бы в штатном режиме, как скрещивание подвидов: главное, чтобы человеческий самец понравился неандертальской самке — и вперед за орденами потомками. Не факт, правда, что потомки бы получились крепкие, агрессивные и пассионарные. Пассионариями, похоже, тут были кроманьонцы.
Однако вопрос, могли ли скрещиваться люди и фэйри, демоны, орки и прочая магическая, гм, публика, остается открытым, словно круглосуточный магазин: заходи кто хочет, бери что видишь, выход платный. И главное в том вопросе — «подвопрос»: виды мы — магические и немагические расы — или подвиды? Относятся ли все эти граждане из параллельных миров к роду людей? Оставим за кадром маловероятность того, что где-то в иномирье могут появиться организмы со сходной ДНК. Чем я хуже американского телеведущего, вполне себе ученого по имени Нил Тайсон, с небрежностью рассуждающего о генетике инопланетян? Щас как поговорю на тему того, чего не может быть…
Морфологическая разница, выраженная во внешнем виде «иных» (вертикальный зрачок, а значит, другая структура глаза и зрительного нерва, а также крылья, хвосты, рога и копыта) предполагает, что с некоторыми особями у нас не токмо вид, род, семейство, но и отряды разные. Эльфы, несмотря на отсутствие рогов и копыт, с отвращением открестятся от того, что они приматы (чем, собственно, и занимаются на протяжении большинства фантастических произведений), а демоны, возможно, и от того, что они млекопитающие. Орки, мне кажется, примкнут к приматам и гоминидам, но вряд ли войдут в род людей. Хотя прикус с клыками явного африканского бородавочника как бы намекает: гоминиды-то мы гоминиды, да не совсем.
Таким образом, с фантастическими расами у человечества связь если бы и наладилась, то исключительно межродовая. А межвидовая (и тем более межродовая) совместимость связана с типом плацентации. Самки видов с более активным гемохориальным типом плаценты (например, люди) менее толерантны к эмбрионам других видов. У них могучие механизмы отторжения чуждого плода, особенно по сравнению с самками видов с эндотелиальнохориальным типом плаценты (кошки и собаки — оборотни и неко) или с эпителиохориальным типом плаценты (свиньи — орки; коровы — рогатая копытная нечисть вроде демонов и минотавров; лошади — кентавры; киты — русалки и шелки — люди-тюлени). У этих животных нет контакта материнской крови с хорионом (внешними оболочками) эмбриона. Так что ежели у другого рода, семейства, отряда окажется неподходящий хорион эмбриона, фигу его человеческая женщина доносит. Про яйцекладущих — крылатых демонов, нагов и прочих рептилоидов — сами понимаете, зачатию никакое ЭКО не поможет.
Шанс размножиться с человеческой тетенькой (а скорее все же с человеческим дяденькой) остается только у эльфов, поскольку их отличие от людей может оказаться минимальным: морфологическая разница невооруженным глазом не видна, а нежелание числиться в приматах может оказаться сугубо психологическим барьером, ксенофобией. Так же и мы, люди, больше всего не любим ближайшего соседа, досаждающего нам поминутно. Эльфы по отношению к Homo могут страдать естественным природным отторжением подвидов (этот механизм сродни табу на близкородственное скрещивание, чтобы не допускать вырождения). Но оно не препятствует собственно скрещиванию и получению потомства. Хоть и не самого жизнеспособного, а порою и вовсе стерильного.
Выходит, мечты романтически настроенных девочек-подростков (любого пола и любого возраста) насчет полукровок-смесков всех со всеми получают гигантский генетический облом. Фантасты-то описывают полукровок как обладателей наследия обоих видов (родов? отрядов?), а между тем всё может пойти совершенно по другому сценарию…
«Дети родились, однако,
Ожиданьям вопреки,
Страхолюдные — в папашу,
И в мамашу — дураки!»
