Напекла к восьмомарту и к масленой неделе пирожков:
настало всем восьмое марта
неся салаты и торты
одни лишь матери и жены
бессменно у станка стоят
а ну не жрать кричит вождиха
жена вождя и матриарх
я это фрикасе из белых
сперва поставлю в инстаграмм
блины блины блины оладьи
сметана творог мясопуст
с холестерином попрощайся
как горько плачет карбонад
как много девушек хороших
блины пекут и ясно всем
что съесть их точно не успеют
те кто назначен им в мужья
люблю обжорную неделю
за то что все вокруг едят
еду постят и обсуждают
предчувствуя великий пост
а я заранее готовлюсь
как атеистка согрешить
чтоб было богу что ответить
когда спрошу его за что
Друзья тоже не отстают. В комментах к последнему пирожковому посту 2old2r0cknroll написал всеобъемлющее:
андрей расхвастался что пишет
как бог на душу положил
а бог и впрямь на эту душу
поклал забил и наплевал
И звезда наша omega14z пирожков принесла:
да как ты мог кричит оксана
седьмого марта умереть
придут подруги надо выпить
а ты собою занял стол
мне милый на восьмое марта
купил гранатовый браслет
и каждый встречный танк в испуге
нас объезжает стороной
в кромешной тьме крадёца пётыр
к настенному календарю
и вырвав лист восьмое марта
глотает быстро не жуя
И ее же — по следам очередной печальной повести о том, как выйти замуж через два сфинктера и вдобавок с осложнениями, написала космооперу:
Нельзя вот взять — да и не кинуть туфлей в стену… Тут никаких бы нервов не хватило… Раз космос манит — нужно собираться. Пакуем сумочки, косметику, картины. Нет, капитан не выкинет мой хабар, ведь вакуум-то засорять нельзя?
Итак — пора уборщице на подвиг, как ей давно советуют друзья!
Ну что — корабль вроде обалденный, хотя санитарии пруд пруди. И гигиена догрызает швабру… лишь тряпку я сховала на груди.
Полет вперед, рога трубят и звезды поблескивают в солнечных лучах. Бляяяя, диск земной — он вовсе и не плоский! Мой ум скукожился, смутился и зачах! А где слоны, куда они удрали, кто черепаху стырил на бульон… нет, мне во всем придется разобраться, вступив в космодесантный батальон.
Моя прабабушка, уборщица «Газпрома», мне говорила: внучка, не тупи! Как кто по мытому начнет ходить — ты сразу тряпку в руки. И по мордасам больно их лупи. Главней уборщицы на свете чина нету, ведь даже все на свете короли — на трон поспешно ноги задирают, узрев тебя… а ты ходи… ори…
Костюмчик мой из латекса скрипучий, в полметра каблуки из оргстекла… Эх, стану я десантником могучим! И поспешу прижучить силы зла. Вааще-та в космосе черт ногу сломит, братцы… То черная дыра, то млечный путь, а то звезда кривым протуберанцем все норовит кого-нибудь щипнуть. Весь вакуум изрядно засран пылью, и воздухом… экологи, ау! И звуки караоке с космобаров изрядно нарушают тишину.
Короче — нет порядка во вселенной! Но я берусь исправить все — и вот! Летит сражаться за космический порядок весь мой гломурный клининговый флот.
А там, из сфинктеров неведомых галактик, навстречу движется космический злодей. И вместо туфель он носками в стену долбит! Чудовище, ну все против людей!
Я храбро стала тыкать в стекло пальцем в надежде печенюшку получить. Но силы тьмы лишь надо мной смеялись… мне нужно негодяев проучить! Кустарник… тут обязан быть кустарник… в нем модно прятать боевой рояль… Но в вакууме с кустиками туго… придется без рояля шпарить вдаль.
Вот так пропала в космосе армада, едва успевши стартовать с Земли. И только сфинктер молча ухмылялся. Он знал, куда пропали корабли.
И еще несколько произведений Омеги — поэма по следам фикерско-издательской перловки:
А похоть-то не сделает ошибок
Она ведет нас за собою в бой
И вот уже, мыслительно сорвавшись
Под лепестками задыхается герой
Зашкаливала страсть, деревья гнулись
А реки пота вышли с берегов
Стремительно покрылись ногти кожей
И валиком нахлынула любовь
Очки полны презренья, но недолго
Они могли сдержать напор пятнистых глаз
И застонав от новых ощущений
Как дикий зверь продолжил он рассказ
Как накричал он на лицо героя
Как вечер заблудился между губ
И затемненной солнца стороною
Внезапно стал непобедимо глуп
И глупостями заболтав изрядно
Нажрались мы неведомо куда
Но тут редактор нас заметил… ладно
Издали нас… читайте, господа!
По той же перловке написала nathiira:
презрения полны карманы
штаны очки и портмоне
наверно грузовик с презреньем
перевернулся на углу
товарищ глупости прикройте
а то болтаются у вас
и нежность валиком протрите
и подметите лепестки
когда с ночною вазой рядом
с рассолом ставили горшок
то с похмела их перепутать
боялся снова главный жрец
запасы в виде поцелуев
уж нежности истощены
но в виде пенделей запасы
не иссякают никогда
пятнадцать раз ходила замуж
и возвращалась каждый раз
мне кажется порою доктор
что я не я а бумеранг
издатель автору талдычил
читатель должен офигеть
от книги глав страницы строчки
от каждой буквы наконец
Вольная импровизация Омеги под названием «Мечты задротки» на тему новой перловки:
Невыносимо одинокий вечер,
В квартире срач,
И пуст мой холодильник.
Бессонница. А на часах четыре.
А в полвосьмого зазвонит будильник.
И ждет с утра унылая работа,
Козлы-коллеги, шефы-упыри.
А где-то там, за гранью мировою
Возможности. Что хочешь — то бери.
Закинулся там Лондон темнотою,
Но темноту порвали фонарем.
То вышел биться с гидрой мировою
Холмс с Ватсоном. И белый плащ при нем.
Он раздирает мрак фигурой статной,
И светлым вдруг становится метро.
Он прочитает своим мощным взглядом
Тебя, как этикетку от ситро.
А бедный доктор с старым микроскопом
Пытается сей взгляд к себе привлечь.
То зад заклеит, то перед, то сбоку
Налепит тот портрет, где Камбербетч.
Ах, собственнический Холмс такой коварный!
И Не Куда не деться от него.
Лишь только сжался в чувственный комочек,
Как сразу взглядом двинет под ребро.
А что поделать! Психология коварна!
Как целиком проглоченный лимон,
Как молоко с селедкой после пива,
И лапать ее может только ОН.
Вот нефиг было толстой скорлупою
Скрывать, что чувственный… Дурак, как есть дурак!
Ах, если бы в мучительный оргазм
Пучина бездны не манила так!
Но ладно, мы оставим разбираться
И Холмса с Ватсоном, и микроскопы их.
Подумаю-ка лучше я про Гарри.
Надеюсь — с возрастом милашка не притих?
Ах, там кипит романтика сплошная!
Там в поле правит Скорпиус коня,
И конь исправленный несется, пыль глотая.
Ого, неужто ищет он меня!
Ну да, а что же бедолаге остается!
Там не на ком жениться. Кроме рыб.
И рыбы те наполовину сдохли…
Сомнений нет — он на меня залип!
Как по заказу: за окном пейзаж с ушами
Горбатился сутулою спиной.
Все, я готова кушать полной вилкой
Те чувственные вздохи под луной…
Но вот облом! Промчался всадник мимо
И в стойло залетел на всем скаку,
Я бросилась к нему — но опоздала,
Об потолок его размазало башку
Непруха, ну какая же непруха!
Все заняты друг другом, а не мной.
Пора завязывать с мечтами, это глухо,
Вернусь-ка я из сладких грез домой.
А дома… Дома тот же срач, и мыши,
Раздумав вешаться, к соседям собрались,
Засохли кактусы, хотя с дырявой крыши
Воды течет — ну просто завались!
В углу напились с горя тараканы
И укоризненные рожи строят мне,
Хлам… безнадега… грязные стаканы.
Нет, лучше было бы во сне.
Уйти за грань миров… ну чтоб проснуться
В огромном замке… а вокруг ковры,
И пол сменить, чтоб глубже окунуться
В фанфикерские правила игры.
Меня полюбят Альбус, Шерлок, Гарри…
А я вот не достанусь никому!
И даже принцу ельфов не отдамся…
Нет, что — и там прожить жизнь одному?
Рояль из-за кустов сыграет томно,
Украшенный фигней в стиле ампир,
А рядом с ним — весь бледный, романтишный,
Мне серенаду пропоет вампир.
Тьфу, снова сон, а я уж размечталась!
Вампиры, боги, Холмсы… то да се,
И на работу явно опоздала…
Пойду за пиздюлями… вот и все.
И, наконец, самоновейшая поэма Омеги «Укус жопы» — и снова по перловке. Читается со слезой в голосе.
Когда-то над седой равниной моря
Метался пИнгвин, революцией грозя
Но времена изрядно изменились
И революцией грозить стало низзя
Зачем?.. Ведь все для нас завоевали
Нам нет нужды работать — жопу рвать
От Травм Маральных тоже оградили
Чтоб мы могли до старости играть
Пусть мальчики втыкают тупо в танки
Наморщив грозно личики прыщавые
А мы, поскольку девочки культурные
Напишем людям фанфики слащавые
Начнем мы с Гарри, его знает каждый
Вот только образ-то преступно не раскрыт
Но каждая из нас подозревает
Он гей, он жертва… или трансвестит
Пускай же аромат ударит в ноздри
Парфюма. Ненавязчиво-отчаянно
Пускай штаны с манящих тел слетают
За них белье цепляется нечаянно
А без белья так холодно лопаткам!
К шершавой стенке напряженно прислоненным
Но поцелуи мимолетные в ключицу
Всем свойственны студентам одаренным
К тому же на известном факультете
Присуще всем лихое безрассудство
Пульсацию со стоном добывая
Ну чем же не высокое искусство?
Но и у нас ведь тоже были предки!
Не хуже заграничных ловеласов
Князья, графья, цари и толстосумы
Наверняка сплошные пидарасы
Ведь это совершенно нереально
Увидеть жопу и не приобнять
Хотя кругом сплошные ретрограды
Не могут истины простой понять
Коль вас хоть разок укусит жопа
Беззубо, мягко… но зато в плечо
Вы позабудете покой и сон и фапать
Начнете сразу. Томно, горячо
Сперва решитесь как-то довертеться
Перескочив безвольной лужи краткий век
Не выйдет — возвернетесь до Лондана
Где каждому известно: человек
Жить без любви не может. Видит жопу
Несется следом, воя горячо
Жить вмести хочет, сразу увольняя
На плетки ужас лихо навивая
Мороженным нещадно угощая
И не спросясь кусает за плечо
