Вспомнила очередную уморительную историю из далекой юности своей. То было самое начало 90-х, время показа сериала «Сейлор Мун», где несколько девочек в матросках творили всякое «во имя Луны!» Историю четырех мелких стрекулисток вовсю распространяли на кассетах и, возможно, качали из Сети (по телевизору она прошла уже изрядно позже), народ смотрел и запоминал имена главных героинь и их врагов на всю жизнь. Подозреваю, что и те, кто отродясь аниме не смотрел (как я, например) — и они не могли не знать героев бессмертного, блин, произведения. Нас ведь окружали поклонницы и даже поклонники аниме. Страшнее них могли быть только поклонницы «Ласкового мая».
И что-то мне подсказывает: аккурат в те годы подняли свои еще младенческие головы яой и слэш. После чего немедля образовалось деление мужских персонажей на активов и пассивов, укэ и сэмэ (сейчас эти слова пишут через «е», я не в курсе, как правильней): укэ (принимающий) — пассивный персонаж отношений, обычно крайне женственный, ведущий себя подобно молодой девушке; сэмэ (нападающий) — активный персонаж отношений, обычно показан в образе жестокого, но красивого мужчины, старше укэ. Как известно, о не платонических романах незамужних барышень и пылких юношей в японской культуре принято стыдливо молчать, а энциклопедию чувств решено предоставить яою. Как правило, сюжет в яойных произведениях крутится вокруг этих двух персонажей — сэмэ и укэ, то есть «нападающего» и «принимающего». Эта терминология имеет корни в боевых искусствах, откуда впоследствии проникла в японский гомосексуальный сленг. Архетип однополых отношений в Японии включает в себя сюжеты о гомосексуальной любви между самураями. В аниме и яое вдобавок действует «правило роста» — сэмэ непременно должен быть выше укэ по росту. И что смешней всего, если персонажи вздумают поменяться ролями, у них и рост меняется!
Основой яойного опуса, как правило, служат гипертрофированные романтические переживания (и это еще мягко сказано!). Для усиления впечатления от романтической (драматической) сцены фон мизансцены, словно обои в провинциальной английской гостиной, расцветает розочками, заодно из розочек формируется рамка вокруг влюбленных. Аниме такое аниме… «Женщинам нравится». Но я, видимо, неправильная женщина, поэтому и сериал не смотрела, и в героях не разбиралась, и розочкам не умилялась, и над телом главного укэ не всплакнула. Хотя некоторые у меня прям-таки на груди рыдали по поводу обычного для яоя события — смерти самого красивенького воЕна от руки злой Как-ее-там, короче, нехорошей вамп, убивающей любимых народом героев.
Ну а те, кто смотрел, наверняка помнят: действовал в «Сейлор Мун» некий Зойсайт — невозможно слащавое рыжее созданье, тот самый укэ, потенциальный гей-пассив. Был тот Зойсайт рыжий, с большими-пребольшими глазками юного положительного героя, хоть и сучонок антагонист, каких мало. Зойсайт, если верить официальным источникам, более женственен в аниме, чем в манге, часто маскируется под женщину (в одной из серий притворяется самой глупой из четверки воительниц — той самой Сейлормун, что постоянно несет ахинею во имя Луны) и порхает в лепестках цветов, самурай фигов. Отличить его от прехорошенькой жеманной девчонки совершенно невозможно.
Тем не менее Зойсайт весь из себя злодей и работает на силы тьмы под опекой мастера всего, чего только можно, по имени Кунсайт. Напарник представлен как сэмэ, гей-актив. И вся-то «Сейлор Мун» пронизана не слишком скрытыми намеками на большую гейскую любовь между двумя антагонистами. Зойсайт липнет к Кунсайту, словно жвачка к кошке, отираясь об него точно так же, как кошка в, гм, брачный период. Из-за чего в переводе на английский, а также в немецкой, французской, итальянской, испанской и других версиях Зойсайта сделали девицей. Ну а по версии российского телеканала «2х2» перед смертью (последовавшей, если мне не изменяет память, прямо в первом сезоне), пав на грудь Кунсайта, Зойсайт произносит: «Я всегда любил вас, лорд Кунсайт!» — и в нашей озвучке целомудренно добавлено: «Как отца». Ага, как же. Вспомним Михаила Кузмина: «Папаша, папа, эй-эй-эй! Не по-отцовски вы смелы!» Но, конечно же, публика просекла суть той любви задолго до перевода канала «2×2» и вообще до всякого перевода. Публика у нас далеко не такая дура, как хотелось бы официальным лицам, бдящим за моралью и нравственностью советского человека.
Но оставим укэ и сэмэ их судьбе и японской культуре, вернемся к моему собственному темному прошлому. Я в те годы еще время от времени (ага, раз в сто лет по внезапной прихоти) посещала фехтовальный зал. Карьеры в спорте я бы никогда не сделала, мне для такого дела упертости не хватает, но зайти навестить друзей и при случае побегать-попрыгать по дорожке было приятно. Сказывалась ностальгия по той части моей юности, которая так и не состоялась.
И вот поставили меня для примера против очень тяжелой саблистки — видимо, чтобы показать, как сражаются паладины в сверхтяжелом весе. Огромная, на голову выше меня (а во мне, на минуточку, 175 см), плечи широченные и ноги, как стволы. Не баба — машина для убийства. В общем, показали мы несколько приемчиков молодежи, а потом она меня в полминуты уработала. И порвала на мне колет. Разумеется, не саблей — спортивное оружие не имеет заточки, да и спортивная сабля не сабля в ее историческом виде. Словом, противница в адреналиновом запале схватила меня за грудки и дернула со всей дури (хорошо хоть в челюсть не съездила, терминаторша). Да мало того, что колет порвала — уронила меня на дорожку, поскользнулась и села рядом на задницу. Сняли мы шлемы, дышим.
У меня тогда были волосы ниже плеч, рыжие, вьющиеся, как, впрочем, и сейчас, только меньше крашеные и больше свои, я их стягивала в хвост и убирала под шлем. Противница оказалась блондинка и тоже с хвостом, а еще — с роскошной белобрысой челкой. Я валяюсь, она сидит на попе, протягивает ко мне руку и виновато так трогает дыру на колете. А сбоку — зеркало во всю стену, как всегда в зале у фехтовальщиков — чтобы смотреть на себя, любимых. Я смотрю на нас, на всю эту трогательную сцену и на автопилоте произношу: «Я любил вас, лорд Кунсайт». Уж очень вся эта картинка похожа на трагичную и преужасную смерть гаденыша Зойсайта. Только плачущих зрительниц не хватает.
Потому что зрительницы не плачут, а ржут, как кони. В общем, тренировку я в тот день девочкам сорвала, никто больше нормально работать не мог. А на упреки отвечала: я-то тут при чем? меньше аниме смотреть надо!
