Мозги и Магия взбешенных палласов

Что меня всегда раздражало, с самого детства, когда за плечами у меня не было ни университетов, ни авторитета, ни авторитарности, нажитой непосильным трудом, так это диалектизмы. Причем не местные, принятые для обозначения каких-то вещей, как питерский поребрик и смоленские турлы — эти слова всегда были мне, как будущему писателю, интересы. Ими можно было обозначать нечто, вызывающее у местного населения внимание и почтение. Как сорок названий снега у народов Севера. Интересно, а у русских сколько? Снег — и снежок, снежник, снежинка, снегопад, наст, фирн, пороша, поземка, поземок, пурга, буран, вьюга, метель, метелица, веялица, завируха, зазимье, зазимок, сугробы, заносы, наледь. Уже двадцать один — и это без метафор вроде крупы и белых мух, без названий зимних ветров — сивер, сиверко, бора, верховик, ангара, баргузин, сарма.

Однако меня невыносимо раздражает закрепленная в диалекте неправильность предлогов, склонения или согласования слов. Вот говорят где-нибудь у черта за Уралом «ложить» или «покласть»; употребляют «с» вместо «из» или «за» вместо «по» — и встречаясь с этой неправильностью в тексте, я по сей день испытываю желание выпороть аффтара. Вообще, человеческая особь, пишущая от своего имени, не ради этнической характеристики персонажа: «вышел с комнаты», «достал с (даже не «со»!) шкафа», «вынул с кармана», «дуло с щелей», может надеяться, что «издательские работники всё поправят» — но ты сперва доберись до этих «издательских работников», дура! Читать же неприятно твою безграмотную бню. Так же неприятно читать все эти «плакал за своей утратой», «скучала за вами» и проч. Как они не слышат изменений в тексте, происходящих бесконтрольно, без воли на то его создателя?

Сидя за длинным столом со знаменитостью и угощаясь обедом, — полноценным обедом, за которым я успел соскучиться, — мы общались на разные темы. — Аффтар хотел сказать, что он соскучился по полноценным обедам — а выходит, что он скучал во время обеда. Или соскучился по кому-то, пока обедал и общался со знаменитостью.

Мелочь, скажете? Так ведь литература вся из этих мелочей состоит. В конце пути, начинающегося с невнимания к мелочам и доходящего до полного пренебрежения словом, стоит уныло-безграмотная ахинея йуных аффтаров, восклицающих: «Не ищите ашибки а четайте книгу сужет и гироев каторых напесал я». Уж напесал так напесал, не вырубишь.

Надобно начписам (раз уж ценностями вроде мастерства слова и совершенства слога их не прошибешь) помнить о такой вещи, как конкуренция. Всегда есть вероятность, что биологической творческой единице, пишущей безграмотную бню, предпочтут точно такое же, гм, нечто, пишущее бню грамотную. Значит, меньше возни с правкой (а самых грамотных так и вовсе можно в авторской версии выпускать, хай им грець), меньше времени на обработку… В печать его, в печать. А того, который «напесал с ашипками» — в топку. Так что учите грамоту, маленькие, говорю я вам. Может, писателями и не станете (это уж наверняка, ими больше никто не станет — профессия явно умирает), зато над вашими посланиями никто не будет смеяться во всеуслышанье.

Кроме таких, как я — нам, как известно, кроме орфографических ошибок, видны еще и стилистические. А уж их-то у нынешнего амбициозного Митрофанушки немерено.

Из тонких, чуть пухловатых губ, вырывалось тяжелое дыхание, а нос, без какого-либо изъяна, жадно втягивал витавший в комнате запах страсти. — Объясните мне, что аффтар имел в виду и зачем эти ненужные в данной конкретной фразе эпитеты? Дыхание, вырывавшееся из пухловатых губ, отличается от него же, вырывавшегося из губ обыкновенных? Нос без изъяна как-то по особому втягивает, уж извините, запах страсти, в отличие от носа с изъяном? Нет, конечно, если изъян — это ринит или аносмия, то втягивай не втягивай, а хрен поймешь, запах это страсти или освежителя воздуха «Япона мать в саду камней». Но речь, как вы понимаете, об изъяне типа горбинки, курносости или такого размера шно… э-э-э… носа, который, тем не менее, втягивать не мешает, а наоборот, способствует.

Драко сидел и варил зелье. Урок шел как обычно. Зельеварение проходило с Гриффиндурками. Снейп, как обычно, с недовольствием поглядывал на львят. У Финнигана опять что-то взорвалось. Вот бы на следующий раз это были бы его мозги. — Обратный случай: художественность на уровне отчета агента госслужб, внедренного в Хогвартс и работающего под прикрытием. Хотя агент, полагаю, знает: нет такого слова — «недовольствие». Есть слова «недовольство» или «неудовольствие» — у шпионов достаточно мозгов, чтобы проверять свои антихудожественные отчеты правописанием хоть того же ворда.

Одинсон старался не замечать направленных на него пытливых глаз и преданного взгляда. Не такими должны быть глаза, не таким должен быть взгляд. — На бедолагу по отдельности смотрели глаза и был направлен взгляд? Глаза и взгляд смотрящего не совпадали? Нарисованный аффтаром образ вызывает двоякие ассоциации — не то косоглазие у персонажа, не он пьян до изумления, вот глаза и не смотрят туда, куда падает взгляд.

Эльдер выл и извивался, как взбешённый паллас. — «Ну, это вот режь ты меня сейчас на части, это я не пойму, к чему приписать», как говорила Матрена у Островского. Паллас у него, видите ли, извивался и выл. И был взбешен! Может, ковролин надо было «ложить», тот был бы поспокойнее?

— И что мне теперь делать? — я всё ещё не привыкла к своему мелодичному голосу, доставшемуся мне вместе с чужим телом, членом и яркой внешностью смазливого трансвестита с длинными пепельными волосами и огромными глазищами, на которых я любила посматривать в интернете дома. — Опять эти попытки описать зашибись какой красивый персонажик в тот момент, когда внешность не имеет значения. И опять глаза не совпадают со взглядом. Героиня любит посматривать на свои глазища в интерьере? Они у нее что, на стенке висят в качестве декора?

Он изменился, стал мужественным, исчезла подрастковая угловатость, а им на смену появились черты упрямой и неотступной личности. — Упрямая и неотступная (надоедливая, очевидно) личность тут аффтар. Сказал Марьиванне, что не будет ее гребаный русиш учить — и не учит.

Мозги и Магия это синонимы. — Ну наконец-то мы узнали, куда утекают мозги из пустых аффтарских голов. Это, оказывается, всё Магия.

…как трепыхают крылья его носа, втягивая такой притягательный запах истинного. — И снова проблемы с носом и втягиванием в него всякой всячины. «Дрожание моей левой ноздри есть великий признак», чо. А словечко, между прочим, звучит как «трепыхаются». Не возвратной формы у этого глагола нет.

Он гадал, был ли его страх перед плотскими утехами родом из тех кошмаров, что снились ему в детстве после няниных «сказок» и отцовских задушевных бесед, или же он, сознавая свою порочность, всю жизнь добровольно боролся с ветряными мельницами во имя недостижимой благодетели? — Всем хорошая фраза, но под конец аффтар таки нагадил. Добродетель есть качество, а благодетель есть личность, оказывающая помощь и покровительство. Недостижимый благодетель — это, очевидно, сбежавший спонсор, словно у «Русского Букера».

Лорд Волан-де-Морт шёл по дороге в сторону одного из домов. Чёрная мантия развивалась за его спиной, глубокий капюшон скрывал лицо. Дойдя до нужного места, он остановился. Остановился перед «дырой» между домами. Открыв калитку, он вошёл во двор, и прошептал пороль. И вот. Перед ним появился двухэтажный дом. В окнах горел свет. Из одного приоткрытого окна доносился детский смех и голоса ещё двух людей. Подойдя к дому ближе, Лорд Судеб уставился на резко открывшуюся дверь, и на обеспокоеного мужчину, который направлял на него палочку.
«Жалкий смертный.»
Два слова. Зелёный луч. Лорд перешагнул через остывающее тело мужчины, и направился на второй этаж. Там его «встретила» женщина. — И мантия, которая, как водится, развИвалась, пользуясь тем, что за спиной ее не видно, и пОроль, который столько пороли, что он потерял букву «а», и дивные в своей неуклюжести описания всё в том же стиле «сообщения полевого агента». Но почему слово «встретила»-то в кавычках? Чем обычный, ни разу не иносказательный глагол не угодил фикбучному «грамотею» (понятно, зачем применяются кавычки?)? И чем ему же не угодила дыра между домами?

Парочка не торопясь отправилась в кафе. Проходя мимо цветочной лавки парень купил прекрасный букет из разных цветов.
Кафе представляло из себя небольшое заведение. Внутри играла романтическая музыка. Заняв ближайший столик, парочка взяла в руки меню.
—Здравствуйте, вы что-то заказывать будете?— доброжелательно спросил официант.
—Нам две порции картошки с салатом Цезарь. Для девушки тирамису с чашкой чая и два круассана с шоколадом.
Между парой повисла уютная тишина. Через 20 минут принесли заказанное. Оба демонстрировали прекрасные манеры. Никто не проронил ни слова. — Да-а, похоже, через стиль «полевого отчета» проходят все йуные аффтары. Он даже свидание описывает, точно врач — клинический случай. И снова я в недоразумении: как человек, столь глубоко и безнадежно равнодушный к описаниям и эпитетам (которые именно здесь и необходимы), мог вообразить себя писателем? С какого, простите, втягивания носом?

Лишь Северус приходил тогда к Лили, лишь он слушал о том как ей тяжело и Гарри он безумно нравился. Но он приходил всего 4 раза, когда Джеймс был в аврорате. Он играл с малышом, как со взрослым. Объяснял основы зелий и за те 4 раза Гарри запомнил все зелья с 1-го по 5-й курс. А Северус всё приговаривали:«Эх, если бы студенты Хогвартса были хоть в половину усидчивы как Гарри, я бы был самым счастливым учителем в мире», Лили на это только посмеивалась и отправляла его домой. Хотя на самом деле она и сама разъясняла ему всё о Чарах и Трансфигурации. Рассказывала о травах и о многом другом. — Еще одна прелестная привычка фикеров и начписов — цифры в тексте. Как будто этим недотыкомкам жалко букв на написание числительных: «четыре», «первый», «пятый». А также времени и знаний на правку опечаток и расстановку запятых. И кому, скажите, Лили «разъясняла всё о Чарах и Трансфигурации» (не выражение, а нагромождение ошибок: разъяснять можно что-то или кого-то — например, сову; а о чем-то можно только говорить, рассказывать; плюс кретинская манера называть учебные дисциплины с прописной — у аффтара в школе так принято? педсостав безнадежно пытается внушить почтение к изучаемым предметам?).

Словом, сколько фикера не учи, а он всё в смартфон смотрит. И явно играет там во что-то снижающее IQ. На фоне массового падения интеллекта особенно смешно смотрятся упования неких товарищей на формирование нового поколения литераторов из сетераторов. О каковых упованиях я, с вашего позволения, расскажу позже.