Народное творчество
Народ, сколь ни удивительно, по-прежнему хорошо чувствует стиль, понимает тонкий юмор и любит, когда литератор уважает своего читателя. Противоположным образом ведет себя не народ, а пипл, ну так что с него, с пипла, взять. Он рождается, чтобы хавать предложенное теми, кто его нисколько не уважает. Пиплу достаточно слушать песнопения, регулярно устраиваемые «хором наемных сладкопевцев»:
«Спи, младенец мой прекрасный,
Баюшки-баю.
Тихо смотрит месяц ясный
В колыбель твою.
Стану сказывать я сказки,
Песенку спою;
Ты ж дремли, закрывши глазки,
Баюшки-баю».
Опишу некоторые живые иллюстрации к этому своему высказыванию. Пиарить упомянутую в посте шушеру не буду, если кому интересно, гугл вам в помощь.
Сегодня с утра в колыбельной лекции дочери-критика папы-лауреата (лекция была посвящена самовосхвалению дамы себя как критика и рассказу о том, почему не надо ей, критику, слать самотек, да и вообще… ничего ей от писателей не надо, эти надоеды ей не плотют) проскользнуло (раз пять кряду) заявление: «Мне зарплату платит не автор, мне зарплату платят читатели». Дама, надо сказать, такое гамно рекламирует, что вся ее работа идет мимо читателя — и прямиком к жюри литературных конкурсов. Это господа из жюри и редколлегий готовы, попукивая от напряжения, подтаскивать на Олимп графоманов Ивановых из Перми, раскабаленных Зюлеек, Глуховских, самозародившихся в выгребной яме постапа…
Кстати, жюри конкурсов, в которых мелькает папеле критикессы, тоже работает не на читателя, а на продолжение своей работы и получение оплаты. Как писал другой критик, вчуже раздраженный обесстыдевшими «олимпийцами»: «Пересмотрел вчерашний букеровский список. Сравнил с составом жюри. И подумал, что как-то у меня в голове не все укладывается. В жюри четыре человека. Соответственно четверть текстов из списка так или иначе соотнесена с одним из членов жюри — Александром Снегиревым, зам. главного редактора «Дружбы народов». То есть при публикации в журнале он уже за них проголосовал. Один текст и вовсе принадлежит члену редколлегии. Как-то не очень все это хорошо со стороны смотрится. И люди потом, после финального голосования, если что случится, уже небезосновательно начнут задавать неправильные вопросы и выражать сомнение в том, как это все распределяется».
Итак, кто же работает на читателя, все-таки оплачивающего из своего кармана «шухеры в системе» мадам Галы Ю., букеровские и шмукеровские конкурсы, а также буржуазные наклонности издателя? Может быть, масслит, коммерческая литература? О нет, поверь, ее хозяин не ты, наш как бы уважаемый читатель! Хотя на тебя, конечно, там уповают. «Не прячьте ваши денежки по банкам и углам!»
Некий директор региональной книготорговой сети откровенничает: «А я тебе скажу, откуда это пошло. Когда в издательстве «Крылов» я отказывал очередному графоману (слава богу, не долго), я говорил: извините, дорогой человек, но это не возьмет торговля». На что ему задают закономерный вопрос: «Иными словами, вместо того, чтобы сказать автору — «сударь, вы написали говно», ты переводил стрелки на торговлю?» — Дескать, признайся, братан, врал? Разумеется, директор переходит на «тон профи»: «Конечно, переводил. Это повсеместная практика: как ты думаешь, откуда у писателей такое единодушие? Но далеко не всегда это говно, механизмы совсем другие… должна быть особая структура, нацеленная на рекламу, маркетинг и пиар — и у каждого издательства, и у книготорговой сети… — Ты не поверишь, такая структура есть. У каждой редакции АСТ и Эксмо. И еще общая. И еще дублирующая. Работает из них дай бог одна дай бог одна десятая».
Получается, работать книгоиздатовские знатоки и мастера не умеют и не хотят, а чтобы им не насовали в панамку рассерженные поставщики контента, клевещут на другие структуры. Чего же эти мастера художественного свиста хотят? Да чтобы писатель по их левой ноги велению создавал нечто цепляющее пипл, чтобы от авторского жжения глаголом все издательские и торговые структуры бабло граблями гребли. При этом неплохо бы сделать писателя во всем виноватым, за все ответственным и ко всяким капризам издателя и пипла моментально применяющимся. Золотая рыбка, волшебная щука и двое из ларца в одном… ведре. Которое издатель еще и как ночную вазу при надобности использует.
Очень удобны в этом плане всякие Белянины (речь зашла именно о нем): «А ты отвлекись от собственных критериев оценки. Мы все разные. Тармашев предложил своему читателю пусть и слабую (ИМХО) в литературном плане историю, зато полную разных загадок, зацепивших людей. Вот знаешь, я считаю Гаррисона довольно средним писателем. Что не мешает его книгам прекрасно продаваться. Потребительский плюрализм. Плюс, ты вообще учитывай довольно низкое разнообразие предложения на рынке русской фантастики. Это даёт шанс многим побороться за свой оттенок серого». И в конце беседы исповедальненькое: «…невеждам у нас всё можно. В нашем анально огороженном гетто прокатывает за экспертное мнение». Ну не прекрасно ли?
Упомянутые людишки, вконец обленившись и развалив свой же собственный бизнес (поскольку ни для чего издатель не нужен, кроме одного — умения раскручивать и продавать; всё остальное в эпоху интернета писатель может найти и заказать по сходной цене непосредственно в типографии) молятся на идеальный механизм втюхивания (способный промыть публике мозги и заставить обратить внимание на заведомо слабый текст) — а хозяевами положения объявляют вас. Это как если бы лиса Алиса и кот Базилио объявили хозяином положения Буратино. Ах да, они же его чем-то таким и объявили. До момента, пока у деревянного дурачка оставалась хотя бы монетка.
А вот та неисчерпаемая выгребная яма, из которой они собираются тебя кормить, уважаемый… пипл. Слабая в литературном плане история? А историю, написанную овуляшкой, чудом сдавшей ЕГЭ и еще более поглупевшей от гормональных атак во время беременности, не хотите?
Рукава жилетки доходили почти до локтя, а спереди вырез почти полностью открывал грудь. — От селедки уши, от жилетки рукава, владимирский централ, вырез спереди… Как скоро эта «кузница толандов», фанфикшен, забьет русскую литературу до смерти, м?
На мускулистом широкоплечем детском теле замечательно сидит шерстяной мужской костюм тройка коричневого цвета, тонкие эльфийские черты лица делают меня слегка похожим на девочку, на лбу закреплена золотого цвета диадема с рубином по центру, сделанная в виде полумесяца. На широком кожаном поясе, на левом боку висит розовый жезл с навершием в виде большого красного сердечка. На голове длинные блондинистые волосы собраны в прическу в виде пары хвостиков, ниспадающих от двух образований, напоминающих ушки плюшевых медведей, почти как у Сейлормун, только длина волос намного меньше, косы спадают только чуть ниже уровня плеч. — Мускулистое широкоплечее детское тело в коричневой шерстяной тройке с головой Сейлормун на плечах. Надо этого голема на свидания с педофилами водить — оздоровляющий эффект обеспечен. Страшный оздоровляющий эффект.
Я шумно вдохнул свежий воздух. Очень приятный запах… Вообще, мне нравится воздух нового мира, чистый и приятный, да и дышать им гораздо легче, чем воздухом, засраным людскими городами, машинами и фабриками.
Я растянул эмоциональную сеть и направился на поиски кого-нибудь вкусного. Усталости я не чувствовал, что значило одно — провалялся в отрубе я довольно долго. И если сейчас без отдыха я могу обойтись, то поесть мне необходимо. К сожалению, я пока не умел ставить силки или рыбачить без необходимых инструментов. А поскольку питаться незнакомыми ягодами и грибами идея не самая лучшая, то я вижу только один вариант достать себе пропитание — подстрелить кого-нибудь. — Издато! Аффтар дико горд собой. Интересно, в бумажном опусе «засранный» тоже через одно «н»? После просмотра «сокровищницы Самиздата», прорвавшейся гнойным чирьем в бумажную печать, у вас еще остались вопросы, кто тут хозяин?
Я зарядил в арбалет болт, зачарованный на усиление, и направил свое оружие на кабана. Буду именовать этого зверя кабаном, ибо на него он похож все же больше. Почему именно бронебойный болт? Так ведь еще в моем старом мире у кабанов череп был толстенный, что не каждая пуля пробьет. А тут еще и магический мир… Может его и очередь с калаша не возьмет?
Но вроде обошлось. Болт с тихим свистом вошел над левым ухом кабану, пробил насквозь череп и воткнулся в дерево, стоящее за моей целью. Ну, как говорится, лучше перебдеть… Просканировав окружающее пространство на предмет других хищников, что могли бы покуситься на мою добычу, я приступил к разделке туши. Первым делом снял шкуру и отрубил голову. Затем выпотрошил тушку и разделил мясо на более мелкие части. — «Очередь С калаша». Предлог «из» ваши будущие поставщики бумажной шняги выучить не в силах. Однако аффтар старается показать, какой герой мачо. При этом он почему-то боится других хищников (кого — ворон? лис? конечно, стая волков та еще компания — но если бы «санитары леса» появились, мачо отдал бы им кабана, а сам залез на дерево? храбрец!).
Зарядил арбалет болтом, зачарованным на взрыв, и направил его в сторону опасности. Параллельно разогнал течение Энергии в организме, а в особенности в конечностях и глазах. В конечностях для скорости, в глазах — для улучшения восприятия. Через какое-то время из кустов показалась змеиная морда, почти с меня размером. Охренеть. Я, конечно, видел больших змей, но чтоб настолько?! Да я ей на один укус!
Тварь однотонного серого цвета при виде меня недовольно зашипела. Клыки в её пасти были мне по локоть, а то и длиннее и, даже с виду, были довольно прочными. Бр-р… Не люблю змей!
Не медля выстрелил из арбалета в эту паскуду.
Змея в очередной раз разразилась противным шипением и бросилась на меня. Отпрыгиваю в сторону, перекат, удар клинком. Бл*дь, да ей пох*ру!
-Ш-ШАХ!
С громким взрывом и вспышкой света змее разворотило половину хвоста и оплавило чешую, прожигая до самого мяса. Но этой скотине все пофигу… — Опять болты и течение Энергий… однотонного серого цвета. Мат со звездочками, «тварь-скотина-паскуда», «пыщ-пыщ-тыдыдыщ»… Вот интересно, аффтар считает, что в тексте его хуйдожественной книги тоже понаставят звездочек, а то и смайликов с гифками — там, где беспомощное нечто, вообразившее себя писателем, тупо и уныло перечисляет действия?
И я готовился к своему приключению с дрожащей отвагой неокрепшей юности. Я готовился, и усердно учился, не зная, что ждет там, за дверью родного дома, пока совершенно обычного светлого эльфа…
— Как только закончите витать в облаках (вот же — досадовал я на чужую проницательность, но ни одна черточка на моем лице не дрогнула), занесите в учительскую журнал класса 3-С, — он сделал паузу, окинул меня взглядом, втянул воздух хищно заостренным носом, — и отправляйтесь домой, если, конечно, не желаете составить мне компанию. — Так герой усердно учился или ворон на уроках считал? А может, аффтар не понимает разницы?
