Фото старое, мартовское, можно сказать, ностальгическое. Тогда мы в последний раз позволили себе прогуляться по набережной Тараса Шевченко (как же бесят эти «дружественные» переименования старых московских уголков в угоду геополитике! хренополитике, мать ее). О том, что мы там узрели за мостом «Багратион», расскажу попозже, а пока поделюсь совсем недавним, можно сказать, наболевшим.
Сегодня выходили «гулять» в магазин. Народу на улицах толпа. У нас под горкой болото, в которое превращается речка Филька у самого устья. А у болота хлопцы тусуются под бумбокс, мамаши с дитями, словно бандерлоги, лазят по деревьям возле закрытой детской площадки, пенсионеры бегают кругами от инфаркта, детишки курят на скамейках, на солнцепеке на корточках сидят гастеры с соседней стройки и тупят в смартфон… Словом, жизнь кипит. Но не в предназначенном для прогулок парке, не на набережной и не на проспектах, а в овраге у болота. То есть в тесных, чрезвычайно удобных для заражения местах, про которые знают только местные, росгвардия туда не ходит, как полицанеры не ходят в места повышенной злачности и криминогенности…
В магазине, чтобы не натыкаться на таких же гуляющих с продуктовыми тележками, забилась в угол — туда, где притулился ряд полок с тортами и пирожными. Невдалеке Боевая Мышь отбирает самые-самые фрукты-овощи… (Меня к этому занятию не подпускают, как невнимательную транжиру, которая вечно покупает фигню по завышенным ценам. Ага. Я давеча говорила, что еврейка? Так вот, БМ немка. Экономить пфенниги — ее национальный вид спорта!) В общем, стою, разглядываю десерты, злословлю.
Знаете, дорогие друзья, я, конечно, предполагала, что кондитерское дело у нас в упадке, но не настолько же! Короче, зрелище устрашающее. Во-первых, цены не утешают: за такие суммы и из дорогих продуктов я два-три торта спроворю, причем гораздо лучшего качества. Наценка в 200, а то и 300% не кажется мне разумной. Почему-то. Во-вторых, вид у тортов довольно непрезентабельный, словно их тоже держали на самоизоляции полтора месяца и не разрешали… ничего не разрешали. Не то чтобы такими тортами надо травить население, дабы оно не распространяло коронавирус, но ощущение, будто с этих сладостей мы прочно оккупируем сортиры, присутствовало.
В-третьих, маркетинг… Дабы узнать, что входит в состав торта, нужно достать лупу и изобразить Холмса на месте преступления. А для полного сходства лучше стать, извините, в коленно-локтевую позу. Чтобы прочесть состав торта на средней полке, брать упаковку в руки, подносить к лицу и наклонять тортик вертикально, разумеется, не стоит. Названия вам ни о чем не скажут, они придуманы спецом для дезинформации.
Читаю все подряд: «Тирольский» (это я, с моим тридцатилетним опытом готовки знаю, что передо мной шоколадный бисквит с фруктовым топингом, наполнитель также фруктовый, возможно добавление заварного крема, но на этикетке про такие мелочи ни слова); «Деревенский наполеон» (прямо так, с маленькой буквы; сам «Наполеон» небольшой и сухой, как мумия, видимо, от старости иссох; бесполезно спрашивать, какой там крем, все равно крема там следовые количества); «Панчо кучерявый» (милые, это пинчер, пинчер кучерявый: «Пинчер кучерявый» — хорошо известный торт, украшенный большим количеством завитков из шоколадной глазури, а вы продаете за «Пинчера» обычный торт «Панчо», экономно сбрызнутый, специально посчитала, пятью потеками шоколада); «Панчетта» (что-о-о?! какая панчетта среди тортов? а-а-а, это «Панчотто», то есть маленький торт «Панчо», хотя он и в полноразмерном виде выглядит как небольшая кучка известно чего, оставленная некормленой козой)…
В общем, купить здесь торт значит разочароваться с вероятностью 146%. А еще говорят, будто сладкое имеет высокую степень наркотизации потребителя. Вот так сожрешь десяток пироженок — и будешь за ними к пушеру-кондитеру бегать днем и ночью, разрушая свою жизнь и понижая социальную адаптацию. Наверное, надо наркотизированных переводить на потребление тортов из супермаркета. Это будет как бы метадоновая заместительная терапия для героинщиков — гадость преестественная, зато на халяву.
Хотя какая тут халява, торты в полкило весом по полтыще рублей. Там одной муки треть от общего веса, остальное всё молоко да йогурт, даже не сливки и не сметана, и уж конечно не крем-чиз. Ну, яиц штуки три, столовая ложка дешевого какао, масла сто грамм с довеском, причем наверняка пальмового… Что тут рупь за грамм стоит, я вас спрашиваю?
Злословлю я эдак, злословлю — и вдруг осознаю, что зря я устроилась в кондитерском отделе как в самом безлюдном углу супермаркета. Граждане то и дело зависают у полок и явно что-то покупают, пока я бессовестно лелею свой сарказм и скепсис тоже лелею. Конечно, можно счесть граждан спятившими от самоизоляции, но в таком случае у нас процентов десять населения обезумели. И берут торт «Панчо» в качестве торта, а не в качестве метательного снаряда в «Роскомгвардию». Опаментайтесь, панове! — хочется крикнуть на весь отдел. Сметана, а также сметанный крем не бывает желтого цвета!
В общем, пришла домой и решила приготовить хороший, большой, креативный торт «Панчо» со сметанным кремом и грушами в красном вине. Надо же как-то утешаться, в самоизоляции пребывая.
