Однако горечь от описания цепи предательств и потерь легко развеивается словами второстепенного, стороннего персонажа. Исповедь героини кажется легкомысленной, как многие женские исповеди — и вместе с тем она дарит надежду тем, кто слишком много думает о предначертаниях и надеется просчитать всё на свете.
– Я тоже любила; любила Бене, моего мужа. Но он изменял мне, очень часто, во многих странах, он ничего не мог с собой поделать. Он любил меня и предавал меня, продолжая любить. В конце концов именно я разлюбила его и ушла; я перестала его любить не из-за этих измен — к ним я привыкла, — а из-за некоторых его привычек, которые всегда меня раздражали и в конце концов свели на нет мою любовь. Очень мелких привычек. Он с наслаждением ковырял в носу. Очень долго плескался в ванной, пока я ждала его в постели. Не отвечал улыбкой на мой взгляд, когда мы были на людях. Тривиальные вещи; или не такие уж тривиальные? Не знаю — может быть, мое предательство было хуже, чем его, или, по крайней мере, такое же? Не важно. Я хочу только сказать, что все равно наша любовь для меня — самое главное, что было в моей жизни. Побежденная любовь — все равно сокровище, и те, кто выбирает безлюбье, не одерживают никакой победы.
И пока героини живут, герой задается вопросом, на который каждый отвечает в одиночку. А еще сам выбирает, чего коснется этот вопрос — жизни, судьбы, творчества или семьи.
Действительно ли плач — такая уж слабость? Действительно ли оборона до последнего — такая уж доблесть?
