Не знаю, может, у меня паранойя, но когда на мою реплику (в посте про Мяхар, старом, как Мафусаил): «Всё найду, всё-ё-ё-ё! Найду и оборжу отрецензирую! У меня грандиозные планы на грядущую пятилетку!» приходит неизвестно кто с псиной на юпике и с приветом ответом: «В таком настроении самое главное на свои собственные произведения случайно не наткнуться… :)» — совершенно не хочется уточнять: сцабачка, ты о чем? О моих произведениях или о своих? Если человек не соображает, что пишет он коммент писателю и писателю же может показаться оскорбительным намек: дескать, и ваши собственные тексты могут оказаться не лучше мяхаровых… Значит, комментатор дурак. А к дуракам у меня идиосинкразия. И заодно аллергия на распространенную породу интернетных собак, которую мы с Крис в честь самого типичного представителя решили назвать бабженя.
Это представитель инет-живности, которая отличается от инет-нечисти реакциями, столь не замутненными разумом, что Иван Петрович Павлов мог бы сменить объект своих опытов и перестать мучить несчастных, симпатичных человечеству и самому Павлову собак. Лучше бы он замерял слюнотечение у бабжень — вот уж кто умеет пускать слюни буквально на все подряд, по звонку, по свистку, по кличу «Наших бьют!»…
Интернет-живность не имеет ни собственного мнения, ни оценочного суждения, хоть и обожает совать в нос собеседнику свою имху. Чаще всего глупую и оскорбительную. Но необсуждаемую, ибо сие есть имха. Вместе с тем инет-живность по большей части страдает чем-то вроде агорафобии от лицезрения открывшихся ей информационных горизонтов. А посему предпочитает не озирать бездны и окоемы, но шустренько соорудить себе конуру, дворик, песочницу, выкопать прудик, который со временем становится болотцем — и жить в этих рамочках-садиках-прудиках, словно золотые рыбки, помаленьку мутирующие в лягушек. Однако, что забавней всего, в свое крошечное, тесное, затхлое пространство бабжени всегда готовы натащить еще больше провонявших псиной членов, пардон за двусмысленность. Им любой мусор сгодится, который виртом нанесло. Дурак? Истерик? Псих? Бездарь? Дайте два! Лишь бы был за нас! Как говорится, плохого электората не бывает.
Я не раз писала, сколь радостно инет-живность пытается вовлечь в свои круги самых неподходящих для нее людей. Проводит какие-то кампании «Окучь бобыля», «Вовлеки интроверта», «Очаруй мизантропа». В рамках сбрендинга-перефрендинга простодушные дети природы ходят в посты, написанные черт знает сколько лет тому назад. Им, видимо, кажется, будто прочтение архивов блога можно выдать за повышенный интерес к блогеру: вон, мол, какую стародавнюю хрень у вас читаю! Цените! Хотя какова разница между глупостью, сказанной в новом посте, и глупостью, сказанной в старом — не понимаю. Просто отмечаю: то и дело в старых постах заводится веселая, позитивная инет-живность. А я ее дустом. Вот сволочь.
Инет-живность, как всякое животное, в упор не понимает, что творит. Ему человеческие социальные установки непонятны. Бабженю или человека-котика отплохособакишь, а оно смотрит на тебя жалобно: почто зверушку мучаешь? Будь на месте этого существа кто-то, не принадлежащий к виду сапиенс, от таких паппи-айз мне бы стало стыдно и захотелось добровольно сдаться в руки Гринписа. Но виртуальная недотыкомка с бровками домиком номинально считается человеком. И бездны ее ЧЮ, сформированного Петросяном и «Камеди Клабом», не вызывают у меня ничего, кроме антипатии. Если, скажем, в реале я, не дрогнув, отшиваю тех, кто глупо шутит и навязывается, почему в вирте мне следует реагировать иначе? Ведь не раз, не два и не пять убеждалась: глупая шутка есть первая ласточка целой стаи глупых комментов. Дураку не объяснишь: его йумар тебя раздражает, а его вера в то, что ты в глубине души простая веселая девчонка, и вовсе оскорбляет. Маму свою пусть считает простой веселой девчонкой, которую валяли по сеновалам сомнительные шутники. И тогда его происхождение станет намного более интересным.
Да и засирать свой блог порождениями вирта вроде бабжени — не лучший способ создать себе приемлемый круг общения. Итак, что такое бабженя?
Начнем с того, что это, скорее всего, собака, но беспородная и ни на что не годная. И если принадлежит к какой породе, то только к породе брехунов, чья жизнь состоит из:
— непрерывного вылизывания своего помета и сявок своей стаи,
— неконтролируемых взрывов ярости при виде посторонних — неважно кого, людей, животных,
— долгого лая по ночам, потому что скучно и надо же показать, как ты охраняешь вверенный объект,
— удовлетворения от кинутого в источник лая сапога: о, хозяин заметил, можно лаять дальше и еще цепью погреметь для верности,
— стремления поваляться в каждой куче дохлятины типа срачефорумов,
— привычки ходить хвостом за интересующим объектом,
— ссанья на все заборы подряд и заглядывания в жопу каждому встречному — видимо, в поисках баттхерта,
— беготней стаями и перебреха, пока не разгонят.
Причем всё это делается не корысти ради, а исключительно за други своя!
Собаке бабжене вирт дал звание хомяка. Хотя мне оно кажется ошибочным: хомяки (как и лемминги) животные одиночные, за вожаком не следуют, живут сами по себе, своим умом. А легенду про массовые самоубийства леммингов сочинил, что особенно забавно, для детской энциклопедии некто Артур Ми. Словом, возвели на хомяков напраслину. Между тем хомяковые хитрые, себе на уме тварюшки. Не то что надворный советник, брешущий и по команде, и от скуки, и от чрезмерного усердия, и за компанию.
Бабженя обожает компанию. И переносит это свое чувство буквально на всех. Бабженя не понимает, что есть люди, которые могут предпочесть общество пяти, ну, десяти человек обществу сотни, тысячи. Хотя в состоянии эту тысячу к себе привлечь и удержать возле себя. Просто им это не нужно. Ну как так «не нужно»? — изумляется бабженя. Всем нужно прибиться к стае, всем нужно завести себе верное, преданное окружение, раствориться в нем. Всем нравится начинать день с проверки брехушки, не упомянули ли где-нибудь всуе твое имя или имя твово товарища, потом — пробежечка туда, где это имя всплыло, точно дохлая рыбка кверху брюхом, потом месть наскоряк — перебрех с теми, кто в натуре наглость потерял, потом собачья свадьба в кругу настоящих друзей, имен которых ты, разумеется не помнишь, зато они классно ебут мозги… Разве не классно? Как это — вас тошнит? Что? Куда мне пойти?
Туда и пойти, где водятся представители твоего вида. Не надо пытаться прорваться в сапиенсы. Некоторым это не дано, они сапиенсы лишь номинально. А по природе своей котики, собачки, грызуны всякие, а то и вовсе бациллы с вирусами. И если прирожденные, натуральные животные не могут не вызывать симпатии и уважения, то животные, образовавшиеся из хомо методом ускоренной виртуальной инволюции — весьма удручающая компания. Как на остров доктора Моро попадаешь, ей-богу.
