Побаловали нас сегодня — солнце, ветерок, мечтательное настроение… И у меня, и у Ленки. Только я определенно мечтательней.
При виде рек и озер меня неизменно охватывает самое мечтательное из всех мечтательных настроений. И пусть Москва-река по цвету бурее Хуанхэ…
И торчат за нею то старые-престарые трубы (старше меня, а это что-нибудь, да значит)…
…то деловой-пределовой центр, похожий издали на декорации к другому кино, не тому, что здесь снимают — небоскребы точно выглядывают из-за старых домов с кажущейся добродушной миной: давай, XX век, до свидания!
И все же смотреть на московскую Хуанхэ в сердитых барашках, трубах и футуристических приблудах безопасней, чем на дома на набережной. Можно наткнуться на совершенно неожиданные вещи. Например, на лицо с перебитым носом, глядящее на тебя без малейшей симпатии.
Я так и не поняла, кто это был и что это было. Поэтому быстро-быстро сбежала к Новодевичьему. Там меня поджидали различные птицы, неугомонные собаки и бунинские мотивы. Об этом расскажу завтра, да не просто так, а с историей!
А портрет-то оказался Германа Гессе и выбит был португальским художником Александром Фарто.
