Есть люди, которым попросту противопоказано писать. И неважно что — стихи, эпос или фанфики. А заодно неважно, собирается аффтар сего становиться писателем или так, понемножку изливается в фанфикшене — есть вещи, за которые впоследствии бывает стыдно вне зависимости от мотивации. Как писал на фикбуке некто, охреневший от фикбука: «О, этот авторский неповторимый стиль, полный боли и страдания, вырвиглазных оборотов и мозготрахающих эпитетов».
От ненависти до любви один трах. — Это могло бы стать слоганом всего фанфикшена. Фаноны всех канонов, объединяйтесь.
меня заводит в нём всё: запах, каштановые волосы, которые так приятно пахнут — Волосы, пахнущие не запахом, а чем-то другим, не могут не заводить.
Меня зовут Саша. Девятнадцать лет. Люблю ванильное мороженое, кофе и Максима. — Максим не десерт, Максим — горячее.
Мне досталось зеленоглазое бедствие, у которого, похоже, встроены батарейки, работающие пожизненно. — Горячее блюдо на батарейках.
отшивая очередного ухажёра своим острым язычком — Нет, он не блюдо, он швейная машинка!
смуглый парень, который в этой кепке казался очень юным, открыл дверцу холодильника и принялся с коробки пить холодное молоко, тяжело глотая… — Так и стоит перед глазами некто юный и смуглый, тяжело глотающий коробку.
Вот бы обнять его плечи и пожамкать мышцы… А еще Кенсу хотелось закусать его всего, упасть на колени и… И его фантазия уходила далеко и надолго, отчего он все чаще начал опаздывать на учебу. — Да какая на хрен учеба, когда у человека ликантропия в начальной стадии?
почувствовал, как алкогольная жидкость начала распалять его грудную клетку — Еще настойки наперстянки на спирту, а, пацаны?
Медленно повернулся и посмотрел на своего соседа, а потом и на его красные от нервов губы. — Губы, отделившись от соседа, нехорошо оскалились. Это все от нервов, понял смотрящий.
Но меня накрывает волной обречённости.
Хочется плакать, а нужно быть сильными.
Среди друзей не осталось сплочённости.
А я лишь мечтаю, чтоб глаза были синими. — Главное — четко определить приоритеты.
Преодолеть забор из этой боли,
И не упасть.
А если, вдруг, на все не хватит воли,
ТО молча пасть. — «Молча павшее ТО» — готовый газетный заголовок!
И вновь, свои раскинув крылья
Продолжить путь.
Оплошностей скупые мили
Нам не вернуть. — Пингвины, заточенные в неволе! Учитесь лазать по заборам! После этого вам не страшны скупые мили оплошностей и щедрые гектары графомании.
по-детски наивное лицо с крупными зелеными глазами и черными вихрами, спутано лежащими на голове — Убить пластического хирурга, суку. Ему заказывали мелкие голубые глаза и белокурые локоны, сами собой укладывающиеся в бабетту.
на щеках заливистый румянец — который свистел, как Соловей-разбойник.
Гарри распахнул глаза. В них плескался огневиски. — Удобно! И в трубочку дуть не надо: если огневиски достиг глаз, метлу Поттеру не давать.
Они сидели нос к носу и не сводили друг с друга глаз. В зеленых — все еще плескался вчерашний коньяк, а в серых — была искорка забавы и интереса, что будет дальше. — Глаза Гарри не просыхали… Весь Хогвартс превратился в букмекерскую контору, делая ставки, что он еще выкинет в семилетнем запое.
Это были единственные три причины — Есть люди, которые умеют писать. Есть люди, которые умеют считать. Есть люди, которым не следует даже пытаться.
Разглядев в дверном проеме взъерошенную мордочку Блейза — Если этот бедолага в человеческой форме имел взъерошенную мордочку, каков же он был в анимагической?
Забини закрыл дверь, дополнительно запирая ее заклинаниями, чтобы никакая «рыбка» не убежала, и двинулся на кухню совершать свой маленький утренний план. — Рыбы по полю гуляют, метлы по небу летают…
идя к своей лохматой мечте, в голове у которой случился маленький взрыв, и эта самая мечта осела на пол — став безголовой и оттого еще более желанной.
Черная водолазка на крышесносной спине слишком сильно обхватывала руки Гарри, начинаясь где-то на горле и заканчиваясь на бедрах — Водолазка-ниндзя применила невиданный ранее прием — удушение до самых бедер.
хотелось трогать, ощупывать, вдыхать каждый сантиметр кожи — Запись в заключении патологоанатома: «Занюхан насмерть».
— Гарри, — руки уже сами знали, что нужно делать. Осторожно ощупывали Поттера на предмет внутренних травм. Но сам Драко вглядывался в бледное от потери крови лицо Гарри. — Глаза тоже знали, что им делать — и делали. Только мозг сачковал.
Его карие глаза, горели страстью, а взъерошенные волосы, упали на лицо. — А, запятые, делали, свое, черное, дело, прокрадываясь, куда, не, следует.
Альфа за прошедшие три с половиной года заметно возмужал, по-мужски окреп и просто физически излучал силу и уверенность. Вот только Эрика это совсем не трогало, точнее не трогало именно сейчас. — Окрепшее возмужание до Эрика просто не дотягивалось. А то бы…
ты сделал свой выбор, не тогда, когда изменил мне, а тогда, когда решил не отстаивать свои права. Ты просто смирился, принял все как есть и продолжил свой разгульный образ жизни. — А также расширил его, укрепил и возмужал.
обе стороны разошлись без видимых разногласий, не требуя ничего от своего уже бывшего супруга — бывшего, очевидно, третьим лишним для этих двух сторон.
если зацепило хоть краем – очень быстрая и мучительная смерть — Вот объясните мне, старой дуре, каким образом очень быстрая смерть может быть мучительной? Недаром киллеры спрашивают заказчика: убивать быстро или так, чтобы понял?
— Больно, — обижено сообщил Литириш, потирая пострадавший орган. — Нет, не тот, о котором вы подумали. Бедному мальчику надрали — опять вы об этом? фу на ваше извращенное воображение! — УШИ!
когда сладкая парочка наконец соизволила распасться на две отдельные личности — Хорошо хоть не на две отдельные печеньки.
Поначалу непреднамеренные действия вскоре переросли в полное взаимопонимание и, хотя все было полностью, абсолютно лишено какого-то сексуального подтекста, было великолепно осознавать, что после долгого дня в хирургическом отделении, после тяжелого расследования очередного убийства, дома их обоих ожидала уютная кровать, одна на двоих. — В каковой кровати поначалу непреднамеренные действия вскоре переросли сами себя, а заодно и всяческий подтекст, великолепно осознавая, что некоторые тяжелые расследования, проведенные в отношении того, кто на ком стоял, вполне могут окончиться в хирургическом отделении, а вернее, в нейрохирургическом. Где читателю сего фанфика расплели бы, наконец, нейроны, заплетшиеся косичкой.
он не знал, что делать со своим разумом – вечно работающим, без умолку несущим всякий вздор — Поумнеть не пробовали, сэ-эр?
постель была в полном и абсолютном хаосе — Ее владелец, принц Хаоса Мерлин — в Логрусе, а обитавшие в кровати клопы — в энтропии.
Каждый раз, как тот открывал рот, Шерлоку хотелось сгрести его в охапку и расцеловать. — А заодно похитить из этого рта омлет с беконом или очередную ложку овсянки, которые Ватсон пытался урвать между поцелуями.
он склонился еще ниже, скользнул правой ногой меж ног Шерлока, положил руки на подушку с обеих сторон от его головы… — И обвил его всеми своими тентаклями.
жар, огонь, язычки пламени, разгоравшегося в паху — и ни одного огнетушителя во всей этой хаотической кровати!
его задача – превратить Шерлока из дрожащего девственника в умоляющего, задыхающегося от страсти социопатичного консультирующего детектива — Мориарти слился при виде такого коварства.
Джон извивался на постели в объятиях своего любовника, не в силах отвести глаз от него, прекрасного в почти полной наготе, от такой манящей и соблазнительной выпуклости на его коротких боксерах. Одной рукой Шерлок блуждал по его телу, второй сжимал тюбик, поднеся его к глазам, пытаясь прочесть инструкцию, напечатанную на обороте. — В постели можно делать все, что доставляет вам удовольствие. В том числе извиваться и читать.
— Да, Шерлок, — снова прорычал он, чувствуя, как тот отчаянно пытается сдержаться от того, чтобы с силой податься вперед, в ласкающий его рот. — Джон! Неужели мама тебя не учила не разговаривать с набитым ласкающим ртом?
губы, искрящиеся петардой улыбки — Все в укрытие! Ща рванет!
Маг вызвал ветер, чтобы потушить горящие деревья. — В школу на второй срок год, двоечник.
Весь этот дивный урожай ляпов был собран в один присест: достаточно было пройтись по нескольким популярных ресурсам и небрежно пошерстить фики, получившие немало лайков и положительных отзывов. Положительных! Притом, что взгляд то и дело выхватывал из текста эдакую вот красоту: ветер, тушащий деревья, четырехруких Холмсов и лица с крупными глазами на голове. Вдобавок у многих анти-авторов количество фиков такое, что диву даешься: видимо, пытаются взять читателя измором — и почти уже взяли. То и дело добрые души взывают: онижедети! онижеиграют!
Да я понимаю, что онижедети, эти йуные аффтары. Что им хочется представить себя в виде зашибись каких крутых Сью с глазами, в которых плещется то абсент, то черносмородиновая. Что ранние творческие потуги ничем хорошим не кончаются. Однако почему бы некоторым детишкам не прекратить тужиться в той сфере, в которой у них все равно ни черта не получается? Определенный процент современных Лебядкиных продолжает осаду недоступной им литературы десятилетиями — а это, извините, уже не детские забавы. Это просранная жизнь.
