Есть такие дамы, которым говоришь, например, о важных переговорах, назначенных у тебя на завтра, или о ссоре с мужем, после которой трудно будет жить по-прежнему, или о нехорошем диагнозе кого-нибудь из близких — а они, лучезарно улыбаясь, вдруг отвечают: ой, не бери в голову! глянь, какие котики на картинке!
Черт его знает, то ли они нас так отвлекают от нервирующих тем, то ли им насрать на наши переживания и если есть у них настроение любоваться котиками — пусть весь мир умрет, котики останутся.
Я склонна предполагать второе, потому что, наверное… слишком хорошо думаю о человечестве. Я не верю в ТАКОЙ идиотизм мыслящего существа: полагать, будто одна твоя добрая лыба плюс несколько картинок с котиками развеют тревогу, гнев или депрессию собеседника. Я скорее поверю в равнодушие к чужим чувствам, когда человек попросту пережидает чьи-то всплески и выбросы эмоций, чтобы вклиниться в паузу с разговором про то, что ему самому интересно. Это, конечно, невежливое, но хотя бы адекватное поведение.
Черт его знает, то ли они нас так отвлекают от нервирующих тем, то ли им насрать на наши переживания и если есть у них настроение любоваться котиками — пусть весь мир умрет, котики останутся.
Я склонна предполагать второе, потому что, наверное… слишком хорошо думаю о человечестве. Я не верю в ТАКОЙ идиотизм мыслящего существа: полагать, будто одна твоя добрая лыба плюс несколько картинок с котиками развеют тревогу, гнев или депрессию собеседника. Я скорее поверю в равнодушие к чужим чувствам, когда человек попросту пережидает чьи-то всплески и выбросы аффекта, чтобы вклиниться в паузу с разговором про то, что ему самому интересно. Это, конечно, невежливое, но хотя бы адекватное поведение.
Между тем я регулярно убеждаюсь: люди считают общение без интереса к собеседнику полноценным общением. И думают, что можно время от времени заявлять: ой, меня эта тема, тобой затронутая, совершенно не интересует, а плоды твоего творчества я убиваю мышью или убираю под фильтр! зато ты просто обязана придти в такие-то мои посты, написать мне для обзора, выразить свое мнение и проголосовать за меня на конкурсе — для меня это очень важно! Не знаю, как вам, а мне лично такие обаяшки попадаются регулярно.
Кстати, я вовсе не шучу: обаяшки среди людей, зацикленных на себе — не редкость. Среди самовлюбленных личностей немало ярких, привлекательных натур. С ними бывает интересно. Особенно если их бестактность и равнодушие не проявляется на первом этапе общения. Они даже могут ненароком продемонстрировать отзывчивость — правда, потом непременно будут ипать тебе моск, при каждом случае поминая «добро, сделанное не корысти ради». И это самое «добро» (неважно, насколько оно реальное и насколько воображаемое) кагбе ставит тебя навек на колени: не моги возмущаться, протестовать, сердиться и раздражаться на благодетеля. Тебя купили тем самым «добром» и отныне ты уже не свой собственный, а чей-то.
Такова она, подоплека мнимой отзывчивости. Но люди редко видят подоплеку собственных слов и действий. Они убеждены, что, кроме них самих, тонких чувствительных натур вокруг нет. А значит, собеседника нельзя обидеть или разозлить, выказывая равнодушие к его словам, делам и проч. Поскольку собеседник — такое же дубье, как и все, кроме меня. При попытке объяснить очередному тонкому-чувствительному, ЧТО именно он демонстрирует своим добродушным невниманием к окружению, получаешь один и тот же ответ: да я ничего такого в виду не имел, вы все выдумали и общаетесь сейчас с выдуманным персонажем.
При этом якобы неравнодушный к собеседнику персонаж старательно гонит от себя простую мысль: при чем тут вообще «думал-не думал»?
Есть такая штука — подсознательные модели поведения, не контролируемые сознанием. В них-то и всплывают наши истинные мотивы. Не хорошие, а истинные. И если я наношу человеку обиду, не желая его обидеть сознательно, это не значит, что подсознательно я так же к этому человеку добра, внимательна, сердечна и т.п. Скорее всего, я к нему равнодушна. Или даже недолюбливаю его. Но в сознание это чувство не пускаю. И стараюсь сознательно безразличие не демонстрировать. Потому как неприлично, невежливо.
Разумеется, я могу извиниться, сообразив, что облажалась. Предположим, дала понять, а то и напрямую сказала увлеченному человеку: «Меня ваши коты-цветы-дети-романы-картины не интересуют. Я их убираю из френдленты и попрошу ко мне с обсуждением этого всего не лезть!» — и что делать, если высказывание не было намеренным удалением персоны нон-грата? Одно из двух: либо я прошу прощения по полной программе, с посыпанием главы пеплом и признанием себя неделикатной сукой, либо я сваливаю с информационного горизонта, точно разоблаченный агент вражеской державы. Логично? Логично. Как ни странно, многие люди считают, что их выбор в подобной ситуации намного шире.
В частности, можно надуться и заявить:
— в силу некогда оказанных услуг ты имеешь право на любые бестактности,
— искренность на грани грубости есть признак великого доверия,
— если ты не думал обидеть собеседника, то собеседник сам дурак, коли обиделся,
— во френдленте сотни людей, у сотен людей десятки пристрастий, на всех не надышишься.
Очень меня веселит столь альтернативная логика. Человек всерьез предполагает, будто количество записей во френдленте, прошлые одолжения или добрые намерения оправдывают нарушение приличий — равнодушие, бестактность или хамство. Такое ощущение, что эти смешные «заслуги» он ценит не меньше, чем многолетнюю дружбу, надежную поддержку и духовную близость. Кстати, даже в случае многолетней дружбы можно сильно разозлить человека, регулярно грубя ему и пренебрегая его интересами. Множество друзей детства разошлись именно из-за того, что не замечали изменений в личности друг друга и пытались общаться так же, как общались в пубертатные годы чудесные. Комариный укус, конечно, не кинжал в спину, но кому понравится сидеть в облаке гнуса и чесаться?
Я, конечно, не первый раз пишу на эту тему. Да что там не первый! Даже не сотый. Не пора ли оставить разговоры про странности человеческого общения, спрашиваю я себя?
Так ведь на свете нет ничего важнее странностей человеческого общения. Это самая увлекательная на свете игра, правила которой постоянно меняются. И это самая серьезная из всех игр. Именно по ее результатам мы оказываемся счастливы или несчастны, реализованы или не востребованы, социально адаптированы как индивид или потеряны как поколение.
Но веселее всего то, что мы не в силах самостоятельно и объективно оценить, выигрываем мы или проигрываем, действуем по правилам или мухлюем, да и вообще разобраться, что мы такое по жизни творим.
Записные эгоисты почище Рахметова жаловались мне на неинтересных собеседников, манкирующих излюбленными темами новых Рахметовых в разговоре с последними. Самодеятельные гуру, лезущие с советами некстати, сетовали на идиотизм популярной психологии, дающей советы читателю. Амикошонствующие особи возмущались неуместными высказываниями на свой счет. Несусветные липучки, дотянувшись до меня через три ресурса, зудели, как я им наскучила. И ни одна кума не пожелала на себя оборотиться! Зато все предлагали мне оборотиться на меня же. Ну, когда я их начинала выгонять — и как водится, ссаными тряпками, а не благовонными опахалами.
Оборачиваюсь. Да, я позволяю себе прямые — и весьма грубые высказывания. Да, я могу высмеять человека, не сделавшего мне ничего плохого. Да, я могу забанить после ничуть не криминальной реплики. Но я — что удивительно — за это ни благодарности, ни любви, ни дружбы не требую. И даже более того, понимаю: негативная реакция на что-то или на кого-то повлечет за собой ответную негативную реакцию. Для меня каждый такой конфликт несет в себе зерно расставания. Я понимаю, что иной раз легче пожертвовать общением, чем убеждением.
И оттого меня до дрожи изумляют те, кто всерьез ожидает признательности за то, за что я жду лишь осуждения. Так и хочется сказать: ну вы наглые, в натуре!
