Ибо после пары связываний и пары десятков шлепков дева Ана вообразила себя полной извращенкой богиней и настояла на жесткой порке. Умница Грей не придумал ничего лучше, чем взять ремень, отвести самонадеянную особу в игровую комнату и там отходить, как на конюшне. После чего, разумеется, она покинула его, обозвав всякими словами — притом, что ничего, помимо оговоренного, с нею не сотворили. Но кабы не эта обидка, Э.Л.Джеймс пришлось бы завершить сагу на первой книге — принятием слабостей и тараканов главного героя героиней. А так мы имеем кучу рефлексий, озеро соплей и неизбежный всплеск инфантилизма.
Подсознание печально качает головой, внутренней богини не видать. Мне хочется к маме. Я вспоминаю ее прощальные слова в аэропорту: «Прислушивайся к зову сердца, дорогая, и прекрати копаться в себе. Расслабься и получай удовольствие. Ты так молода, солнышко. Тебе столько еще предстоит узнать! Чему быть, того не миновать. Ты заслуживаешь самого лучшего».
Я прислушалась к зову сердца – и что получила? Горящую от боли задницу и сломленный дух. Я должна уйти, оставить его. Он не подходит мне, а я – ему. У нас ничего не выйдет. От мысли, что я больше никогда не увижу Кристиана, я задыхаюсь… о, мои Пятьдесят оттенков.
О ваши Пятьдесят оттенков. Уж так унылы, так нарративны, так пусты и так усыпительны, что я не знаю, кто и зачем пойдет читать вторую книгу. Меня застрели, я к ней шестом не притронусь. Лучше пойду и напишу обзор садомазофанфиков. Там все грязнее, горячей — и честнее. Там реальный недотрах, реальные фантазии, реальная наивность. И если девственность — то тоже реальная, а не старческие сопли, размазанные по тексту не умеющей писать домохозяйкой, забывшей, как член-то выглядит, а не то что генитальный бондаж.
Но пиарщикам — респект. Не от имени читателя, разумеется, но от имени наблюдателя за их ужимками и прыжками. Как говорила Ханума: «А ты попробуй, как я — немолодую, некрасивую и не очень богатую сосватать!» Воистину, пиар-манагеры превзошли себя, вбросив на рынок — такое УГ.
