Первое. Начнем с того, что Коканд — ханство, а не султанат. Султан по отношению к хану — как император по отношению к королю. Поэтому ханы Коканда возводили свой род к сыну султана Бабура, нареченному Алтун-башик: он якобы получил пристанище у узбекского рода Минг, а затем был провозглашен бием и поселился в Асхы. Так что ханы с гордостью носили имя «бий», и никаких султанов в Коканде не было.
Второе. Любой визирь является персоной столь высокой, что она попросту не может знать стражников по именам, а тем паче представителей городской, не дворцовой стражи. На доклад к визирю допускались не городские «менты с саблями и секирами», самолично мотающиеся по улицам, а «еничери-агасы», начальники подразделений, «аг». Тем более удивительно, как этот важный человек мог столь зажигательно и неправдоподобно сраться с жалким ментом — и стражник еще огрызался!
Третье. На Востоке многие мужчины, особенно мужчины высокого положения, красили бороду хной, которая выводит перхоть мгновенно. И потому перхоть в бороде — удел людей бедных, у которых нет денег на хну, но почему-то есть деньги на жирную белковую пищу (причину перхоти), что, мягко говоря, несочетаемо.
Четвертое. Обсуждать болячки повелителя со стражей — верный способ нарваться на те самые палки по пяткам, если не на большее наказание.
Пятое. Мусульмане зовут себя не мусульманами, а словом «муслим», оно означает «тот, который покоряется Богу», «тот, который примирился с Учением». В русском языке в качестве перевода используется слово «правоверные».
Пять ляпов на один крохотный диалог. ЖЮФ такой ЖЮФ… Конечно, фантастический жанр дает много возможностей в плане допущений, обобщений и условностей. Но когда вместо образа пред светлы очи читателя предстают одни допущения да обобщения, условность превращается в картон. Или в картон и воду, за которые, видите ли, аффтару платят.
Система образов — система, каждый элемент которой занимает определенное место в повествовании и взаимодействует с другими элементами. Для построения системы образов нужно определить:
а) задачу и проблематику произведения (они, как я уже писала, могут и, наверное, должны изменяться по ходу написания произведения, особенно если это не повесть, а роман);
б) конфликты внутренние и внешние (грубо говоря, к какому жанру больше тяготеет произведение — к психологическому или к социальному);
в) открытая система образов или закрытая (в частности, в классическом детективе вводить на роль убийцы незнакомого читателям персонажа значит разрушить систему, зато в фэнтезийном квесте к команде могут присоединяться все новые действующие лица);
г) кого из героев автор собирается проследить до самого финала (дав таким образом публике понять: эти герои первостепенные), кому оставит лишь биографию и описание поступков, включенных в сюжет или фабулу (это второстепенные герои), кому достанется лишь упоминание (третьестепенные персонажи).
Некоторые элементы являются системообразующими — это образы главных героев произведения, другие персонажи становятся антиподами, антагонистами, двойниками. Антиподы наделены противоположными чертами, но не вступают в борьбу; антагонисты — участники и/или зачинатели конфликта; двойники — персонажи, сходные по роли, полностью или частично.
Двойник может подчеркивать проблемы главного героя тем, что находится в сходных обстоятельствах или действует таким же образом, но он не должен быть копией центральной фигуры. Антиподы противоположны либо по обстоятельствам, либо по схемам поведения, либо по личностным характеристикам. Так, в «Войне и мире» автор постоянно использует сравнения и сопоставления, чтобы обрисовать положение и состояние героев. «Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом». Ну и антагонисты — «верные враги» главного героя, не просто противоположные ему, но и беспрестанно нарывающиеся на конфликт, скрытый и разгаданный лишь к финалу — или на прямое противостояние. Так, официально заявленный в «Театральном романе» пожилой литератор Ликоспастов (в имени которого содержится отсыл к Иуде), лучший друг Максудова оказывается автором романа «Жилец по ордеру», где описан сам Максудов, причем не в самом хорошем свете. Мысль, «что Ликоспастов — змея», приходит герою не сразу, но уж после нее некогда хороший друг попадает в категорию антагонистов и сидит там крепко.
Порой герои оказываются противоречивы сами по себе. В «Идиоте» Достоевского, писал А.П. Скафтымов, основным героям свойственна раздвоенность, то или иное сочетание гордыни и смирения. Проявлению их сторон способствует окружение. В принципе, окружение и должно быть таким, чтобы во взаимоотношениях с центральными персонажами раскрывать те грани образа, которые нельзя раскрыть в монологах и в повествовании.
Общая расстановка персонажей в произведении есть важнейший пространственный принцип организации мира образов, предметного мира, всех перечисленных в прошлом посте статичных элементов. За организацию временно́го компонента отвечают сюжет и фабула. О них я расскажу в следующий раз.
