Описываю в «Меня зовут Дамело» зарождение духа лжи и вспоминаю, как в «Личном демоне» пыталась показать пропасть между «казаться» и «быть» — необъятную, надо сказать.
При любом уровне бесстрашия и равнодушия к чужому мнению эту расщелину не закрыть, не заткнуть, не завалить. Ничем, никогда. Нет такого момента, о котором человек вправе сказать: там и тогда я не врал, ни в чем, ни на сколько. Всегда имеет место быть некая йота, на которую ты соврал и соврешь снова. И снова. И снова. Именно на этой нестыковке тебя однажды и подловят. Конечно, сам по себе факт подлавливания свидетельствует о том, что ты кому-то интересен (того, кто никому не интересен, не только не ловят — его и замечают-то с трудом). И чем ты интереснее, тем вкуснее твое мясо для адских гончих в образе человеческом. Впрочем, до первой поимки на «отвратительной, низкой, трусливой лжи» знать не знаешь, насколько ты лживая тварь.
Героиня «Демона» — лгунья, обычная, ничем не примечательная лгунья, какими бываем мы все. И даже вины особой не испытываем. Ведь человек — он настолько разный, что показывать всю шкалу, палитру и радугу себя ему попросту неловко. Если уж где продемонстрировал себя с определенной стороны, то ее и стараешься держаться. «При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна»…
Причем не сказать, что врем мы ради выгоды. Что за выгода была лично мне на протяжении нескольких лет изображать в одной редакции торнадо артистизма и оптимизма, в другой — Снежную королеву, выбирающую себе Кая, в третьей — опасную интеллектуалку на грани нервного срыва, в четвертой — неординарную личность, пришибленную своим IQ, будто пыльным мешком? Не корысти ради, но только волею пославших мя ожиданий. Когда-то пришла я сюда и увидела: вот кого здесь ждут. Вот кого им по жизни надо, хоть сами они об этом не подозревают. А мне было пофиг, кого уважаемой публике скормить. Мне нужна была работа, деньги и поменьше так называемых «сложных противоречивых отношений», в которые одуревшие от безделья творческие натуры регулярно вступают прямо на рабочем месте. Так что речь шла не о выгоде, а скорее об избегании сложностей «прописки».
Именно ради нее, ради беспроблемной адаптации в новой социальной среде, мы и выбираем маску.
Процесс выбора чем-то напоминает прокладку маршрута. Или, если хотите, фарватера. Нудная, повседневная работа, а вовсе не красочное безумство карнавала, как некоторые норовят представить. Может, какой-нибудь авантюрист-адреналинщик навроде Калиостро и испытывал бешеный прилив азарта, придумывая себе новую легенду, но что-то сомневаюсь. Скорее уж он работал — тщательно и дотошно, сверяя детали и сводя риски к минимуму, чтобы не проколоться и не давать драпака впопыхах, словно в фильме «Формула любви»: «Очень быстро, Жакоб! — Но, залетные, мамма мия, но!»
Одним словом, ложь и притворство — такой же труд, проклятье рода человеческого, как и все прочие виды деятельности. Экое квипрокво!
Конечно, противоборство с моралью добавляет адреналину, добавляет. Осуждение — оно словно специи, без которых блюдо безвкусно, хоть какую нямотку в него положи. Наверное, поэтому здесь, в вирте, где мы гоняемся за удовольствием, точно собаки за электрическим зайцем, столько разоблачений и скандалов. И те, кого я нещадно выметаю вон из своего блога, долго потом в себя не могут прийти от изумления: шо, тут не ширяются возмущением ширнармасс? не употребляют срачево? не гоняют по трубам холивары? Откуда им знать, что к специям я всегда была равнодушна, а сильно острое обхожу по широкой дуге — наелась в свое время в Средней Азии по самое нуваснахерстакоюедою.
Но тут, в вирте, я со своим пренебрежением к пузырению в сепулькариях — белая ворона. Большинство же предпочитает без конца отстаивать свое драгоценное мнение от всех подряд. Доказывая таким образом, что оно есть, это мнение, что оно чего-то стоит. Чисто человеческий подход. А мне вот понадобился подход НЕчеловеческий.
В общем, попыталась я выстроить этическую систему для своих персонажей (а персонажи у меня все демоны да духи, боги да ангелы — точнее, структуры подсознания) — после чего поняла: для подсознания не существует и не может существовать деления на плохое и хорошее хотя бы потому, что плохое и хорошее в сознании человеческом меняется каждые полвека. Судите сами: еще вчера, казалось, геев травили всем миром — сегодня официально привечают; полвека назад чернокожих линчевали — теперь не моги негра негром назвать; даже я еще помню широкоформатное осуждение мещанина и приобретателя — но в наши дни высокая покупательская способность чуть ли не самое прекрасное человеческое качество…
Подобных примеров несть числа. Душа, конечно, не поспевает за модой. И как бы разум ни старался влиться в требуемое русло и испытать заказанную эмоцию, она — душа — жмется да кряхтит, словно еврей, расплачивающийся на базаре с хохлушкой.
То бишь в подсознании НЕТ табу. Ну а то, что именуется «табу», расположено выше — в сознании. Это кран, перекрывающий отверстия, откуда подсознание может извергнуться в поведение или мышление индивида. Фонтаны раскаленной грязи, которые выдает подсознание, способны загубить человеческую жизнь, не говоря уж о карьере. Зато подсознание воистину есть остров свободы, кромешное «чего изволите?», ориентированное на любого, кто ищет удовлетворения, от тонкого ценителя редких парафилий до жадного зверя, которому тонкости пофиг, ему б чего понажористей. И весь этот мысленный Рипербан надо описать достаточно… целомудренно. Иначе получится не эротика и даже не порнография. Получится медицинский определитель, в котором «начинанья, взнесшиеся мощно, теряют имя действия», как Гамлет народу и обещал.
Задачка не для начинающих, скажу я вам.
И знаете, что смешнее всего? Я доподлинно знаю: большинство читателей не видит разницы между любовным чтивом и психологической прозой. Ну, или между психологическим и оккультным романом, как уже назвала «Демона» одна моя френдесса — просто потому, что психологические структуры у меня названы именами богов и духов, как, собственно, в подсознании и бывает. Бесполезно объяснять разницу. «Бог в мелочах», сказал Гете. «Дьявол в деталях», переиначил Флобер. Ну а полная жопа — в обобщениях. Как бы ты ни шлифовал детали, как бы ни доводил мелочи до ума — полная жопа подкрадется и накроет. Ярлыком порнографа или оккультиста.
Впрочем, я давно пережила тот этап, на котором обижаются за ярлыки или за приписывание тебя к чужой когорте, к неподходящему жанру, за суд по законам чужого жанра и по хрен знает откуда взявшимся «правилам». Сколько можно раздражаться на высказывания типа «Я пришел почитать фэнтези, а это ваще не фэнтези, тут же ни одной нормальной боевки, это ацтой какой-то»? И что можно на ЭТО ответить? Беги, кролик, беги? Иначе мой текст догонит тебя и сожрет твой мозг, если он есть.
Но временами, оглядывая планов громадье, стоящее передо мной армией китайского императора, могу я присвистнуть: еба-а-а-а-а-а-ать…
