Иногда мне кажется, что подобные реплики одной мне кажутся невежливыми — для остальных пользователей они в порядке вещей. Может, я завышаю требования, когда хочу, чтобы нечто, рекомендованное и любимое мной, не называлось «гадостью наверняка» без всякого представления о? Ну и вообще, чтобы незнакомые люди не разговаривали со мной в тоне «Эй, ты, становись, ноги шире, ать-два!»
Вспомнилось мне, как я практически на заре своего жежешного существования впервые столкнулась с этим самым «что за гадость вы тут стряпаете» и долго пыталась внушить оппоненту, что я не связана с ним никакими обязательствами. И в частности, не обязана удовлетворять ЕГО эстетическое чувство СВОИМ блогом. Но оппонент усердно прогибал меня под удобный ему формат. Путем нехитрого жалобного бякинга, который на меня не подействовал. Вернее, подействовал, но в другом направлении: если тебе сказали неприятную вещь, не надо делать вид, что это ничего, ты и не такое переносила. Надо наподдать так, чтобы никаких сомнений не оставалось: ты не будешь переносить ни это, ни что-то вроде этого, даже если оппонент на говно переведется, бякаясь об тебя всеми способами.
Но вернемся к нашим селедкам.
Черт их сельдяную сущность знает, может, их в гугле забанили, вот они и не в силах проверить значение слова, прежде чем анализировать съедобность блюда по благозвучности названия. Воспринимая вкус чего-либо на их, селедок, тонкий слух.
Притом, что разница вкусов — вещь совершенно обычная. Я могу назвать дрянью карпаччо из лосося, но я его хотя бы пробовала, и не раз. Могу назвать дрянью аффтара, чей опус проштудировала до шестой главы включительно — сняла пробу и немедленно побежала блевать. Могу сказать про какое-то место, что оно препротивнейшее, но я и побывала там не проездом, а провела минимум неделю, успела отойти от дорожной депрессии и хорошенько осмотреться.
И не то чтобы я была справедливей Фемиды. Но в мире не так уж много приятных вещей, чтобы ими по собственной глупости разбрасываться. Вот так скажешь о чем-то навскидку: барахло, небось! — и упустишь возможность получить удовольствие. Жесткий предварительный отбор можно вести, только если у тебя поливалентная аллергия и гиперчувствительность. У меня гиперчувствительность к культурной продукции низкого качества и к собеседниками того же качества. А проще говоря, к халтуре, дуракам и хамью. Я не могу заставить себя пробовать их на зуб: эдак и отравиться недолго.
Но и тут я периодически анализирую, что и почему происходит при столкновении меня с этими объектами. Иначе у меня, чего доброго, сформируется иррациональный страх перед дерьмовыми опусами и дерьмовыми собеседниками. А я не могу себе позволить подобных фобий, если учесть, КЕМ работаю. Акула не может позволить себе бояться селедки.
Хотя удивление я могу себе позволить. И даже возмущение: ну какого… биииип? Они вообще не думают перед тем, как что-то написать? Логическая цепочка «Попрошу-ка я рецепт — слово «террин» не внушает доверие, говно какое-нибудь — но говорить этого не стоит, вон, вроде хвалит этот террин — а я хочу спросить рецепт» — она что, такая сложная? Или удовольствие продемонстрировать свою ширинку душу нараспашку совершенно постороннему человеку жжет и рулит, затмевая разум?
Эксгибиционисты, в принципе, не в силах себя контролировать. Больные копролалией тоже. Тяга к обнажению или к ругани довлеет над сознанием. И я все чаще вижу в виртуальном общении модели поведения по типу сексуальных парафилий — до- и внесознательные модели. То есть человеку так нужно вмазаться очередной дозой внимания, что он уже не разбирает, ЧЕМ обернется выпрыгивание из кустов в голом виде навстречу бригаде лесорубов или матерная ругань в адрес присутствующих, скажем, байкеров. Вот и орет, и скачет, и получает квантум сатис за свое безбашенное поведение.
Мне кажется, за последние пару лет в сети прибавилось народу откровенно нездорового и распущенного. Видимо, подействовали советы горе-психологов с предложением подрочить приласкать своего внутреннего ребенка и дать ему больше свободы. Вот, извольте видеть, во что выросли эти цветы жизни без присмотра.
