Я их зову асечными гоблинами, этих ребяток. Когда у меня еще была аська, оттуда регулярно выпрыгивали какие-то необыкновенно бодрые личности, готовые поговорить на любую тему в любое время дня и ночи. И достаточно было выдохнуть свое унылое «Привет…» в ответ на разного рода «Хай!» и «Трям!» — капец планам на день. И проблема в большинстве случаев заключалась даже не в количестве сожранного времени, а скорее в агрессивном бодрячестве, плещущем из аськи.
Мне представляется, что бодрость-оптимизм-позитивность требуют такой же взаимности, как сексуальное желание. И рассинхрон в этом вопросе сводит общение на нет. Потому что попытки агрессивного взбадривания пессимистичной личности могут восприниматься этой личностью как попытка изнасилования с применением психотропных средств и извращенных форм.
Разумеется, гоблины-бодрецы водятся не только в инете (о, если бы!). Поверьте, это представители целой психотронной индустрии, раскинувшей щупальца по всем сферам человеческой жизни. И хентай, который это нечто устраивает своими щупальцами, может существенно испортить жизнь и карьеру нормальному специалисту. Я, например, услышав от издателя по поводу книги о подростковой наркомании: «Ну почему вы так мрачно пишете? Нельзя ли на эту тему писать светло, позитивно?», твердо решила сменить жанр.
Я не против радостей жизни как таковых. Я просто не желаю, чтоб мне впаривали эти радости, точно просроченный товар. Жизнь, мне кажется, достойна более уважительного отношения. А чувства имеют право на свободу. В том числе и негативные чувства.
Кстати, некоторые люди так себя ведут, словно у них есть только две разновидности ощущений: «Я роза!» и «Я жопа!» По-научному это называется циклотимия — маховик между легкой депрессией и нелегкой гипоманией. В нее-то нас и загоняют деятели психотронного хентая — профессиональные и добровольно примкнувшие. Я понимаю: человечество никак не может свыкнуться с тем, что мир жесток и груб, а бог не только не спас, но и вообще не собирается ничего менять в ближайшую палеонтологическую эру. Значит, надо действовать самостоятельно. Накреативить позитива, сказаться «светлым человечком» и нести в массы свою гипоманию, пока она не обернулась депрессией. Хотя тактика-то порочная, изначально порочная.
Попытка догнаться бодрячеством, словно легальным наркотиком, отдает паникерством. Равно как и желание вовлечь в сферу своего позитивного восприятия жизни как можно больше народу. Нормальная, не манипулятивная психология знает: загнанные вглубь чувства печали, агрессии, страха, вины никуда не исчезают. Они просто выходят боком. Компульсиями всякими, фобиями и прочими глюками системы. Зато манипуляторы от психологии твердо верят: если как следует понасиловать мозг, он будет доволен и в приступе довольства много хорошего совершит.
Может, у кого-то мозг и заточен под работу исключительно в состоянии «Бодрячком-бодрячком!» — но не у всех же. Я вот, например, ощущая себя мисс Восторженная Невзъебенность, предпочитаю не работать, а гулять. Причем во всех смыслах этого слова — как в буквальном, так и в фигуральном. Для работы мне, как чекистам, нужна холодная голова и чистая квартира. На фоне эйфории я такого наворотить могу — лопатой не разгребешь.
И, конечно, чужая эйфория ну ни капельки не вставляет. Даже наоборот — возникает желание прихлопнуть бодрого гоблина в стиле сериала «Сверхъестественное»: серебряной пулей из заговоренного обреза. Не люблю, когда светлые человечки, лезущие из аськи, сбивают мне трудовой настрой. Или не трудовой — зато мой собственный.
Реклама позитива, как и всякая другая реклама, есть спам. Поэтому люди глубоко и широко бодрые должны быть готовы к тому, что к их радостным набегам отнесутся так же, как к лавине спама. Но они не готовы. Им кажется, что они несут нам, хмурикам, свет истины на крыльях любви. А мы их влет картечью, злыдни эдакие. Бедные, бедные светлые человечки, как же они с нами мучаются…
