Ну разумеется, рецензия Далина не могла не навести на мысли. Не только непосредственно, но и опосредованно. То бишь посредством очередного столкновения с явлением, к которому все привыкли и даже считают: так и надо. Имеет право на существование. Не замечая, что явленьице-то развивается. И захватывает территории, которые ему не по чину, не по плечу и не по соплям. Как говорил отец семейства Себейкиных в фильме «Старый Новый год» дочурке: «Лизка! Щас все отыму! Ох ты намоёкаисси у меня!»
Когда в отзыв на Самиздат буквально на третьем комменте пришло некое существо с вальяжным: я попробовала, не мое, поэтому автор средний, но, возможно, я так реагирую на рекламу! — меня вдруг осенила мысль: почему, собственно, я должна молча терпеть эти ваши «мое-не мое», родные? Конечно, вы можете их использовать для себя лично. Вы можете ими обмениваться с теми, кому интересен ваш вкус и ваши предпочтения. Вы можете перемежать ими какие-то аргументы, достаточно объективные, чтобы пресловутое «мое» выглядело не более, чем эмоциональным дополнением к конкретике. Но сами по себе повсеместные «мое-не мое» — что они такое? На хрена мне, не знакомому с вами человеку, отзыв, где ни одного довода, сплошное моёканье? Дабы я узнала, что именно очередной Лизке Себейкиной нравится-не нравится? Это такая ценная информация, что о ней нужно писать автору и критику?
При этом никто из любителей помаёкать самой книги не читал, что хочешь ставлю и удваиваю. Они и сами признаются: открыли, мол, и закрыли. Но, видно, это не мое, хотя мне показалось… А вот насчет «показалось» могу дать совет: «Когда кажется, таблетки принимать надо, вовремя и аккуратно». Ибо не имха это, а галики. Или… желание свести счеты.
Давайте-ка я покажу вам, как тут на Самиздатике сводят счеты. И чего стоит ваше так называемое объективненькое мненьице. На примере дамы-котофилки, которая Далину якобы друг, высоко ценит его как автора и критика — и в то же время позволяет себе, мягко говоря, тошнотворные намеки на дружеское участие в среднем авторе. Притом, что далинский отзыв — всего-навсего второй его положительный отзыв на книгу знакомого автора. За Максом попросту не водится привычки поддерживать друзей в духе СИшного протекционизма: «Да, это сукин сын, но он НАШ сукин сын».
Так откуда дохлой крысой потянуло? — подумала я. А когда я начинаю думать — у-у-у… Тут держитесь, любители пушистиков.
Комментатора, оказывается, настолько задел теплый отзыв на «Личного демона» на буквормсе, что оно прочло два первых абзаца и промотало две ознакомительных главы на СИ и первонахом заявило: это ЖЮФ и ничего боле! Следом за И.Певзнер на буквормс целенаправленно приходит посраться некий засланный казачок. Он от меня уже огребал за былое и блядей. Не утерпел, прочел пару абзацев, дальше ниасилил, но горит, горит казацкая душа! В общем, украл коня и в поле полетел. Удобрять и унавоживать. И буквально через несколько реплик, в сообщении 23 эти ребятки уже живут поют душа в душу — один про просторечный стиль, другая про то, что автор просто выебывается. Попукивание контрапунктом им на диво хорошо удается. Через некоторое время милая девочка Ирэна, разгоряченная мстительным казачком (а казаки — они очень хорошо умеют горячить вялых котикофилок), заявляется на СИ в рецензию Макса. И догола раздевается своим: «Автор средний, хоть я и не стала читать, еще чего, буду я читать тех, кого так хвалят». Словом, у Макса эта И.Певзнер, по паре даже не глав — абзацев оценивающая не только книгу, но и автора, уподобляется казаку с «Дружины». Чья объективность — сон пустой. Как, впрочем, и объективность Ирэнушки нашей Певзнер.
Что же в результате получается? Получается, друг тебе комментатор или враг, суть одна: мелочность и мстительность — вот СИшный бренд. За них здесь френда продадут и душу проебут, не то что какую-то там объективность. Тебе доверяют, пока твои с дружком мнения совпадают тик в тик. А едва наметились расхождения — опа! — и ты уже продажный лемминг.
Кстати, в буквормс заходила Окташ Байюн. Она «Личного демона» любит всей душой, нарисовала к нему обложку, помогала мне делать разные форматы для сайта, писала отзывы на каждый фрагмент и помогала с тем, что называется бета-тестингом (но не в фанфикшене, а в литературе — когда тест-группа слушает отрывки, которые автор читает вслух, чтобы лучше понять ритм и стиль). Вздумай я ей платить за любовь и заботу, я бы разорилась. Да-да, это любовь, маленькие. Меня любить — можно. Бескорыстно. И восхищаться мною — можно. Хоть вы и не верите в существование подобных чувств.
Проекция заставляет вас верить: только проплаченный отзыв может быть столь восторженным. Ибо никто не станет так восторгаться пописульками самой Певзнер (да, я почитала эти рассказики на тему «Моё кошечко принцессо» — и могу по полочкам разложить, насколько это слабо, подражательно и бестемпераментно). Даже из соображений дружеской поддержки. Даже из неконфликтности. Даже будучи приперт к стенке. Значит, за восторг придется платить. Ибо money makes the world go round, а никак не бескорыстная любовь. Шекспир облажался, по крайней мере в отношении жирных троллей и дружелюбной Ирэн Певзнер. Увы, котофилочки всех мастей, я могу затянуть в свои сети и без всякой оплаты. Я со многими так поступала — и ради работы, и ради самовыражения, и даже ради забавы. Это моя сущность — заставлять людей отдавать свои деньги и внимание — мне. А не покупать их, как приходится делать тем, у кого сущность, гм, другого калибра.
Вот почему я, милые мои, никого из вас не заставляю и не упрашиваю себя читать. Не в моем это духе, что бы вы себе ни воображали на тему «Каждый читатель — это подарок». Мне не требуются ни подарки, ни подачки. Я не собираюсь быть «вашим». Я своя собственная. И к тому же хорошо знаю, что такое читатель, который до твоей книги не дорос. Он частенько оказывается обижен на автора, если тот не считает нужным с первых же абзацев предлагаться, заигрывать, вываливать все козыри и джокеры. А если после вводной части последует текст сложней, чем этот подарок способен понять — заявляет: это, мол, не его. Или принимается сетовать на то, что автор злоупотребляет собственной эрудицией, а между прочим, туточки не глупее его люди водятся — как по поводу того же «Личного демона» на Либрусеке взбурлило незнамо кто с ником «ёжиксоня».
Милые мои котоужики и соняёжики. Ваши претензийки, которые вы старательно представляете то объективным мнением, то my humble opinion, то водоразделом «мое-не мое», на деле не что иное, как разрядка аффекта. Накачал вас распаленный казачок на левом сайтике своей жаждой мести — вы ее приняли и понесли, понесли… Заражение общественным настроением, вот что это такое, а не разу ни имха. Кабы это самое «свое скромное мнение» у И.Певзнер имелось, она бы заметила, что ругает меня не за «городское просторечие» (видать, казачка к культуре тянуло — а я тут по-столичному, по-простецки), а за противоположные вещи — за выпендреж (то есть за сильно умные слова, которые не всякий котофил сходу признает).
Ну и последнее прибежище имхоястенького критика, пойманного на придирках или откровенных идиотизмах: «мое», «не мое», «нравится», «не нравится». О чем это, вообще? О вас, о ваших вкусах, о ваших потребностях, о ваших предпочтениях. А вас о чем спрашивают? О тексте. Так какого черты вы моёкаете вместо ответа на вопрос, пишете обзоры по типу «То ли не мое, то ли говно, то ли имхо»? Кой в нем прок нам, писателям, в вашем отчете о ваших же пристрастиях?
Вот и вся цена вашим отзывам — пятачок пучок в базарный день, сведение счетов в розницу и оптом, бэк-данс и бэк-вокал при обиженных мил-сердечных дружках. И после этого вы меня спрашиваете, отчего я так скептически отношусь к сетевым критикам? Да где вы здесь видите критиков?
