В Филевском парке есть не только набережная, но и множество удивительных прогулочных мест. С историей, большой и даже мистической историей.
Первые поселения человека на территории Кунцева относятся к Дьяковской культуре (V век до н. э.-VII век н. э.). Здесь находилось Кунцевское городище — укрепленный поселок патриархального рода. Городище относится к одному из древнейших поселений на территории современной Москвы. Свидетельством языческой культуры до XX века оставалась известная «баба» (глыба камня), очертаниями своими напоминающая человеческую фигуру. «Баба» стояла прежде посредине полуострова в дупле вяза, затем была перенесена в барский сад при усадьбе Кунцево.
Это место называли «славянским» или «польским кладбищем». А еще проклятым местом. Кунцевское городище считалось языческим капищем. Согласно личному свидетельству русского археолога и историка Забелина, еще в 1840-х годах у жителей соседней деревни Терехово существовал обычай на Троицын день, приблизившись к Кунцевскому городищу, швырять в Москву-реку традиционные зеленые венки с противоположного Кунцеву берега. Чтобы просто бросить венки в воду, идти к городищу не требовалось (Терехово тоже располагалось на Москве-реке выше по течению), поэтому Забелин предположил, что это были пережитки языческого почитания требища (жертвенника) у «проклятого места».
С городищем связано немало преданий. Согласно одному из них, церковь Покрова Богородицы что на Городище, которая здесь стояла, бесследно ушла под землю вместе с крестом всего за одну ночь. Скорее всего случился оползень, московские горы и холмы очень неустойчивы, а филевские склоны так и норовят сползти и погубить растущие на них вековые деревья.
Поселение с церковью на территории Кунцевского городища было разорено, вероятно, в годы Смуты начала XVII века. О Кунцевском проклятом месте писали романы, его изображали на картинах. Вот одна из них, написана Саврасовым, так она и называется — «Кунцево. Осенний-парк. Проклятое место».
Эти места и сегодня еще пугают своим буреломом и ветровалом. Ходить по Филевским склонам довольно затруднительно. Хорошо, что здесь построили несколько лестниц, а то карабкаться через рухнувшие стволы — занятие для отчаянных сторонников ЗОЖ. Здесь же, возле Кунцевского городища когда-то рос тысячелетний (!) дуб в несколько обхватов, Климент Тимирязев упоминал о нем в «Жизни растений». Это поистине эпическое древо хватил удар разбило и дотла сожгло молнией только в XX веке. А ведь оно могло и до нашего времени достоять — вот была бы достопримечательность!
Пять веков назад Фили, Кунцево и Мазилово были местами охотничьими, богатыми птицей и всякой дичиной и числились вотчиной княгини Ирины Ивановны Мстиславской. После смерти Мстиславской и вплоть до 1689 года Фили были оберегаемыми царскими угодьями. Известно, что Алексей Михайлович любил охотиться в тех краях и строго запретил травить птиц в болотах собаками. В то время болот здесь было много, они окружали территории местных деревень. В словаре Даля сказано, что название «Кунцево» происходит от слова «кунца» — названия певчей пташки Раrus, синицы, так как все крестьяне в Кунцеве птицеловы.
К концу XV века первое место по популярности при дворе московских князей занимала соколиная охота. Особенно в охоте преуспел царь Алексей Михайлович. Любовь к птицам молодого царя заметил его дядька боярин Морозов и пристрастил к соколиной охоте. Из дневальных записок видно, что в 1657 году с весны до осени царь охотился через день. Когда охота устраивалась для развлечения царской семьи, поездки были пышными и многолюдными. Ехали на нее в каретах, эскорт сопровождали бояре, окольничьи, думные дворяне, стольники, мамки, боярыни, казначеи, кормилицы. Охота заканчивалась угощением. Так, после соколиной охоты, царь угощал участников в своем шатре «водкою, медом, пряниками, астраханским виноградом и вишневым вареньем».
Охотились на птицу, используя ястребов, кречетов, соколов. Места ловли хищных птиц в старину называли помчищами, а тех, кто ловил ловчую птицу — помытчиками. Ежегодно в столицу привозили более двух сотен ловчих птиц, их общее число превышало три тысячи. Ловля и доставка кречетов и соколов по-прежнему лежала на помытчиках. Помытчикам, сопровождавшим птиц на царский двор, внушалось под угрозой наказания смотреть за птицами «неоплошно», кормить вовремя, не позволять ямщикам ехать скоро. Они должны были воздерживаться от пьянства и прочих соблазнов. Чтобы прокормить царских соколов, все крестьяне в государстве несли «голубиную повинность», при кретчатне содержалось более ста тысяч пар голубей.
Были голубятни и в Филях — еще недавно, в 2000-х годах снесли последнюю из них (расположенную в нескольких метрах от моего дома), окончательно захиревшую. А на моей памяти большие стаи белых голубей (кажется, породы московский монах — белых, с тонзурой и хохолком на затылке) метались над Филями, уходя от ворон с мастерством невероятным. Но вот пришел новый век, филевские голуби исчезли, а воронье осталось.
Так и после смерти Алексея Михайловича в истории охоты на Руси наступил очередной упадок, продолжавшийся до 1727 года. По смерти Ивана Милославского в 1685 году сельцо Кунцево было передано его дочери Федосье, вышедшей замуж за царевича Имеретинского. А после ее смерти в 1689 году перешло по завещанию кремлевскому Успенскому собору «на помин души» и было приписано к патриаршему селу Троице-Голенищево. В том же году соседние Фили, Мазилово, Гусарево и Ипское были пожалованы Петром I Льву Кирилловичу Нарышкину — брату царицы Натальи.
В это же время через Мазилово проложили дорогу и для того, чтобы преодолеть совершенно непредсказуемую речку Фильку (Хвильку), на реке построили плотину, в результате чего образовался Мазиловский пруд. Он был отмечен на карте 1797 года.
В начале 60-х годов прошлого века при прокладке Филевской линии метро Фильку заключили в трубу, старинную плотину разрушили. Для слива воды из Мазиловского пруда устроили новый водовод, отчего зеркало пруда опустилось на 1-1,5 м. Водовод этот представляет собой, прямо скажем, странное и жутковатое зрелищк — заросли чертополоха, рогоза и лопухов на территории вполне окультуренного парка выглядят несколько экзотично. Фильки нет, есть сырая канавка, поросшая болотными травами.
По ходу дела Мазиловский пруд переименовали в Пионерский, а недавно снова вернули ему название «Мазиловский». Теперь вот ждем-пождем, когда и станция метро возле него станет не «Пионерской», а «Мазилово». Или того веселее, «Проклятое городище». На пруду, как в старину, полно уток, каждый год с ранней весны парочками прибывают кряквы и огари. К осени они уже плавают на пруду большими стаями с подросшими выводками. Хотела бы я знать, где они зимуют, бедолаги…
Ну а князья Нарышкины устроили вблизи своей усадьбы (расскажу о ней позднее) Нарышкинские пруды. Сейчас в Филевском парке остался только один пруд, богатый утками — с одного конца лежаки, с другого ресторан, посередине пруд с утками. Лепота!
Вот в таком волшебном историческом месте я и живу.
